На веранде и в доме старательно «убивали время». Влодек и Брошек сели играть в шахматы, Ика решала кроссворд, Альберт не спеша (поскольку до вечера было еще далеко) оборудовала чулан под фотолабораторию. А Пацулка приготовил себе коктейль из меда, «раковых шеек», клубники, сметаны и маринованных огурцов и в сторонке меланхолично поедал эту дьявольскую смесь. Он предпочел скрыться с глаз не случайно: Катажину однажды при виде подобной трапезы чуть не стошнило. Время от времени Пацулка вытаскивал из-под скамейки Зевса с Герой и печально их разглядывал.
Поскольку гроза перестала грохотать и пугать людей, на свет Божий, кроме птичек, вылез еще кое-кто.
Пацулка первый увидел, как из дома за рекой вышли автотуристы и, посовещавшись, отправились на прогулку.
Совещались они недолго, но бурно. Одни (судя по жестам) призывали пойти в одну сторону, другие — в прямо противоположную. Все это было похоже на немой фильм. Толстый пан Краличек предлагал осмотреть часовню — во всяком случае, он упорно показывал на нее рукой; панна Эвита и пани Краличек выказывали желание пройтись вдоль реки, а пану Адольфу, похоже, было все равно.
В конце концов победу одержал пан Краличек.
Вся четверка перешла мост и начала взбираться в гору.
Пацулка, управившись наконец со своим коктейлем, толкнул локтем Ику.
Ика машинально проговорила:
— Десять по горизонтали. Восемь букв, начинается на «а». Собственноручная подпись.
— Автограф, — рассеянно сказал Брошек, атакуя слоном королевский фланг Влодека.
— Сколько раз я просила не подсказывать, когда я решаю кроссворд! — обозлилась Ика.
— Шах, — сказал глухой ко всему Брошек.
Но тут Ика тоже заметила направляющуюся к часовне компанию.
Впереди шли дамы. Белокурый торжествующий ангел с прелестным неподвижным лицом, то есть панна Эвита, держал под руку пани Краличек. И хотя пани Краличек была тоненькая, изящная и хорошенькая, рядом с панной Шпрот она явно проигрывала и казалась невзрачной и неуклюжей.
То же самое можно было сказать и про вторую пару. По соседству с красивым, безупречно сложенным паном Адольфом фигура пана Краличека как будто сужалась в плечах и распухала в бедрах, походка становилась утиной, а не отмеченная печатью мудрости физиономия казалась еще глупее, чем была на самом деле.
Ика коротко хихикнула. И вдруг посерьезнела.
— Автограф? — задумчиво переспросила она. — Может, взять у них автографы?
Брошек, завершавший матовую комбинацию, даже не услышал, о чем идет речь. Он только протянул:
