До почты, возле которой находились газетный киоск и ларек со сладостями, было два километра и еще двести с небольшим метров: расстояние однажды более или менее точно измерили автомобильным спидометром. Честно говоря, еще никто никогда не изъявлял желания сбегать туда за газетами…
«Никто никогда» — конечно, преувеличение, которое, в сущности, ни о чем не говорит. Правильнее было бы сказать: редко кто вызывался бежать за газетами, хотя этого неукоснительно требовали дежурные родители.
Теперь, в свою очередь, необходимо объяснить, что надо понимать под словами «дежурные родители».
А объяснить это очень просто. Дом на холме был открыт Икиными мамой и папой в одно из весенних воскресений три года назад, и уже на следующей неделе туда отправились родители Пацулки и Брошека. После недолгого обсуждения было решено, что дом идеально подходит для проведения в нем отпусков и каникул. Хозяева (пан Вевюрчак с женой) сообщили, что на лето могут перебираться к родственникам за реку и готовы сдать свой деревянный старый и уютный дом «городским, коли у тех есть охота».
«Городские» страшно обрадовались. Таким образом Ика, Брошек и Пацулка три года назад впервые провели тут каникулы. Взрослые же быстро между собой договорились и решили, что бессмысленно всем родителям весь отпуск мучиться со всеми своими отпрысками, при том что школьные каникулы гораздо длиннее, чем их отпуска. В результате был организован цикл трехнедельных дежурств.
Как известно, Икина мама с самого начала заявила, что право на отдых имеют все, а следовательно, и взрослые тоже. Поэтому все обязанности, включая приготовление пищи, стирку, глажку, колку дров, доставку воды и так далее, были распределены по справедливости, в соответствии с возможностями каждого. А поскольку некоторые виды работ могли выполнять только взрослые, остальные заботы легли на плечи младшего поколения.
К числу последних относилась, в частности, обязанность ходить на почту и за газетами, выполнять которую, как уже говорилось, никто никогда не спешил, а вернее, спешил редко.
В те дни, когда приходили еженедельники, дело обстояло еще более или менее сносно. У каждого были свои любимые журналы, за которыми ребята охотно ходили. Поэтому с четверга до воскресенья дежурства, связанные с распространением печатного слова, никого особенно не тяготили. Чего нельзя было сказать про понедельник, вторник и среду, особенно если погода бывала на редкость хорошей или на редкость мерзкой. У одного только Пацулки в день дежурства с лица не сходила улыбка — независимо от погоды. И это было понятно: между почтой и газетным киоском был кондитерский ларек, в котором всегда можно было откопать нечто достойное внимания.
