— Когда вернешься? — спросила Мэдди.
В ответ усталым, но нежным и любящим голосом он пробурчал:
— Пожалуй, воскресенье, если удастся со всеми договориться. Ну а ты как, Мэдди? Помнишь свое обещание?
— Да, помню.
Она обещала, что не будет лезть на рожон и впутываться в авантюры.
Они поговорили еще несколько минут. Затем бабушка позвала ее ужинать. Она переехала сразу же после той страной ночи.
— Мне надо идти. Люблю тебя. До воскресенья.
Мэдди босая пришла на кухню. Когда они оставались вдвоем, то трапезничали не в столовой, а на кухне.
Бабушка уже восседала за столом.
Она бросила на внучку проницательный взгляд.
— Сказала ему? — спросила она, когда девушка села за стол.
— О чем? — невинным голоском поинтересовалась внучка.
— О Лайэме?
— Нет. Запамятовала. — Мэдди беспечно, как она надеялась, пожала плечами. — Да и что рассказывать-то? Он со дня на день уедет в Румынию.
Бабушка покачала головой.
— Вот и доверяй тебе после того, как ты заинтересовалась парнем, который отправляется за границу на целый год!
— Скучать у меня времени не будет, — грустно улыбнувшись, ответила девушка.
— Когда ты с ним встречаешься? — поинтересовалась бабушка.
— Завтра, — ответила внучка. У бабушки брови взметнулись вверх. — По работе, — пояснила девушка. — Он намерен помочь нам поймать нападающих на мороженщиков подонков. Мы собираемся переоборудовать его фургон под машину оперативного наблюдения.
Зал ожидания аэропорта Хитроу, 19:30.
Карло Берлотти сидел, откинувшись на спинку сиденья и скрестив ноги, на лице его было написано холодное презрение. Луиджи Руссоло, тощий, как клинок стилета, сидел по правую руку и недобро поглядывал на Дэнни. Последний же не обращал на итальянца никакого внимания.
Здоровенный Джино Северини восседал слева от Берлотти. Его лицо было мрачно от сдерживаемого гнева и предвещало недоброе.
Алекс и Дэнни сидели напротив них в переполненном зале и изнывали в ожидании, когда же объявят рейс, и они избавятся, наконец, от этой помышляющей о мести троицы.
Алекс взглянул на информационное табло.
«LH9057 отбывает в Милан в 20:00. Посадка начата». Наконец-то!
Алекс поднялся. Берлотти посмотрел на него.
— Пошли, — промолвил Алекс.
Все встали. Берлотти вплотную подошел к Алексу и, дыша юноше прямо в лицо, сказал:
— Еще раз попадешься на моем пути, колебаться не буду. Тебе ясно?
Алекс, не говоря ни слова, впился взглядом в глаза итальянца. Тот первым отвел взор.
Луиджи Руссоло ядовито посмотрел на Дэнни и что-то пробормотал по-итальянски.
