— Чего вас туда понесло, Саня? — спросил меня Пал Палыч, когда мы втроем вышли из дома дяди Егора и вновь пошагали по деревенской улице.
— Я хотел доказать им, что духа Куделина не существует, — ответил я.
— М-да, — промычал только на мои слова Пал Палыч, а дядя Егор промолчал вовсе.
Вскоре мы обогнули руины церкви и оказались уже на кладбище. Тишина и спокойствие были такими, что кто угодно мог усомниться, уж не плод ли нашей фантазии вся эта история. Однако дядя Егор и Пал Палыч уверенно двинулись между могилами к склепу Куделина. Я вспомнил покойницкий хохот, преследовавший нас, и мне опять стало как-то не по себе. Однако я собрался и двинулся вслед за мужчинами. Пробираясь меж оград, я все посматривал на дверь склепа, не исходит ли по ее краям сияние. Однако ничего там не было заметно.
Выйдя на площадку перед склепом, Пал Палыч засветил фонарик, хотя от луны было по-прежнему достаточно светло. Пал Палыч осветил склеп. Черная дверь была плотно прикрыта, никакого свечения по ее краям не было заметно даже в темноте, а уж теперь, при освещении фонариком, тем более. Ничего не напоминало о страшном видении, так испугавшем нас около часа назад.
— Паш, на снег посвети, — попросил дядя Егор, — следы должны остаться.
Пал Палыч исполнил просьбу товарища, и светлое пятно забегало по площадке перед склепом. Никаких следов вокруг него не было. То есть метрах в пяти по его окружности, как выяснили мы, обойдя склеп со всех сторон, вообще никаких. А дальше были, но наши: мои, Светкины и Вовкины. Они подходили единой дорожкой к церкви и потом разбегались в разные стороны, не достигнув метров пяти до склепа. Да мы с Пал Палычем и дядей Егором еще следов добавили, вот и все. Это было чрезвычайно загадочно, до того загадочно, что даже страшновато. Пожалуй, получалось, что мы действительно встретили привидение, иначе куда ж следы-то его девались. Ведь стоял, или стояло, и хохотал, или хохотало, а следов-то и нет.
Пал Палыч подошел к склепу со стороны двери и подергал ее за большое металлическое кольцо, служившее дверной ручкой и свисавшее над высокой и широкой замочной скважиной. Дверь была крепко-накрепко закрыта, замок заперт.
— Э! — крикнул Пал Палыч и бухнул кулаком в металлическую дверь. Дверь отозвалась гулом, но и только. Пал Палыч бухнул еще два раза и опять крикнул:
— Эй там, выходи! Стрелять буду! После таких слов, по-моему, если кто и хотел выйти, так уж точно не выйдет. Так и случилось: кроме гула, в ответ — ничего. Пал Палыч обернулся ко мне:
