Что значит "одиннадцать вместо десяти?"— пробурчал он. — Мы уже набрали посыльных. Что же мне теперь, начинать все сначала?
Это не самый главный вопрос в жизни, — улыбнулась фрейлейн Визенгрунд и ни с того ни с сего вдруг перевела разговор на каких-то канареек. Минут пять Пфанроты удивленно переглядывались— они и не подозревали, что существует так много видов канареек и что для каждого отдельного вида один корм хорош, а другой вреден.
Между тем начальник отдела кадров расцветал на глазах. Канарейки были его хобби. И, когда он совсем расцвел, фрейлейн Визенгрунд ловко, словно выписывая "восьмерку" на льду, повернула разговор с канареек на Петера.
Вы из меня, старика, просто веревки вьете, — обиженно пробурчал начальник отдела кадров. — Постыдились бы!
Веревка в хозяйстве вещь не последняя, господин Томас, — рассмеялась Даниела. — Извините, меня ждет шеф. — И она весело подмигнула Пфанротам своими небесно-голубыми глазами. — До свиданья, очень рада за вас обоих!
Вы нам так помогли!.. — поблагодарила было ее фрау Пфанрот. Но Даниела уже вышла из комнаты.
— До чего симпатичная эта Визенгрунд, — пробормотал Томас и достал из ящика своего письменного стола стопку бланков. — Ваша фамилия, молодой человек? — спросил он уже вполне дружелюбно, оглядев обоих Пфанротов светлыми глазками.
Через полчаса все документы были оформлены, все пункты обговорены. Мать и сын поставили свои подписи.
— Во вторник получишь копию договорас подписью директора, — закончил процедуру господин Томас. — И вот тебе адрес швейной фабрики Хессельбайна. Лучше всего поехать к нему прямо сейчас и уговорить лично господина Хессельбайна сшить тебе униформу к первому. На сегодня, кажется, все!
ГОСПОДИН ХЕССЕЛЬБАЙН ПРЕПОДНОСИТ СЮРПРИЗ
Через десять минут Пфанроты уже были на набережной Альстера и любовались рекой и летающими над ней чайками.
День стоял восхитительный. Все кругом блестело и сверкало на солнышке.
Поздравляю, — сказала мать.
А я тебя, — отозвался Петер.
Значит, мы оба поздравляем друг друга, — улыбнулась мать и поцеловала сына в левую щеку.
Чайки продолжали кружить над водой, словно ничего не произошло.
Семейный праздник окончен! — объявила фрау Пфанрот. — Вперед, к портному Хессельбайну!
Ну и темпы у этих Пфанротов! — Покачав головой, Петер взял мать под руку, и они зашагали к трамвайной остановке.
Портной Хессельбайн, к сожалению, оказался вовсе не портным. "Хессельбайн и К0" — это была скорее фабрика одежды, где пальто и костюмы делали на конвейере. А господин Хессельбайн был коммерческим директором предприятия.
