Однако существовала еще и третья опасность.
"А вдруг пираты не справятся со своей шлюпкой? — мелькнуло у Мишеля в голове. — Меня просто размажет по песку или разобьет о скалы!
Больше раздумывать он не стал. Распутав канат, закрученный на запястье, мальчик выпустил его из рук и тут же нырнул как можно глубже, ему совсем не хотелось удариться головой о руль Когда он снова показался на поверхности, лодка была уже метрах в десяти. Мишель лег на спину чтобы перевести дыхание и дать отдых затекшим мышцам.
Потом легким брассом он поплыл прямо к берегу, стараясь держаться подальше от шлюпки. Уже видна была светлая полоса пены прибоя.
Время от времени Мишель переставал грести стараясь нащупать ногами дно. Но встать на ноги ему удалось лишь совсем близко от берега.
Настроение его тут же изменилось. Куда только девалась усталость — ведь он столько времени провисел, скорчившись, под килем лодки! Мальчик ощущал огромное облегчение: наконец-то он у цели. Осталось лишь сориентироваться и найти хоть какое-нибудь жилье, и его задача выполнена: Даниель и экипаж "Бура" будут спасены.
Теперь Мишель плыл осторожно, медленно, пока не коснулся животом песка. Он подождал минуту-другую. Легкий шорох прибоя не мешал ему слышать все, что происходило метрах в пятидесяти, — по крайней мере, ему казалось, что именно на таком расстоянии от него находятся пираты.
В том, что у них полно сообщников на берегу, сомневаться не приходилось. Мишель слышал — хоть и не понимал, — как они оживленно переговаривались по-испански.
Наконец днища лодок зашуршали по песку, раздались радостные приветствия.
"Празднуют победу! — подумал Мишель. — Рано радуетесь, господа! Как бы плакать потом не пришлось…"
И он пополз по пляжу, весь в песке, который прилипал к одежде.
Так он продвинулся метров на десять. Но путь ему преградили ужасно колючие заросли.
— Уй! — вскрикнул мальчик. — Прямо дикобразы какие-то!
Он попробовал было осторожно пробраться между растениями, уклоняясь от колючек, но очень скоро ему пришлось отказаться от этого намерения, хотя плечи и руки уже все равно были исцарапаны.
Пришлось искать проход в зарослях. Продвигался Мишель медленно, на четвереньках. Намокшие джинсы протерлись на коленях, и ракушки и камни, которыми был усеян песок, больно кололи кожу.
Дождь перестал, но небо оставалось все еще темным, хотя на востоке скорее угадывалось, чем виднелось, смутное пятно луны.
Пробравшись через кустарник, Мишель оказался в глубине пляжа. Перед ним высилась почти отвесная скала; на склонах щетинились иголками жирные кактусы.
