Мишель налил из кувшина, укрепленного возле иллюминатора, пресной воды.
На вот, пей свою таблетку! — Он подал стакан брату.
Даниель тут же проглотил лекарство. Пока Мишель стягивал дождевик, Даниель устроился на верхней койке.
Знаешь, о чем я думаю? — спросил он.
Разумеется, нет. Может, об обещанных радистом прекрасных снах?
Вовсе нет. Я думаю, в какой ужас пришли рыбы, когда увидели опускающийся на дно самолет.
Ну что ж, давай продолжай в том же духе. Лично я собираюсь спать.
Мишель решил не надевать пижаму и так и остался в джинсах и джемпере. Морская болезнь заставляла его экономить движения и как можно больше лежать. Мальчик вытянулся на постели и закрыл глаза. На какое-то время ему стало получше, но очень скоро неприятные ощущения вернулись.
"Конечно, наш корабль куда надежнее самолета… И все же сейчас я предпочел бы оказаться отсюда подальше", — признался он себе.
Мишель лежал и слушал корабельные звуки, стараясь представить себе, что ощущали потерпевшие крушение. Размеренное посапывание кузена начинало его злить.
— Даниель, ты спишь? — прошептал он. Ответа не последовало.
"Везет же! Смотрит себе свои прекрасные сны…"
Вскоре Мишелю тоже удалось задремать. Время от времени он просыпался, переворачивался на другой бок и снова погружался в забытье. В какой-то момент он заметил, что совсем стемнело. В сочившемся сквозь иллюминатор свете нельзя уже было разглядеть даже переборку напротив.
"Ночь наступила, — в полусне подумал мальчик. И, несмотря на свое сонное состояние, почему-то добавил про себя: — Теперь мы уже совсем близко от Балеарских островов!"
Позже он сам удивлялся, что вдруг вспомнил в этот момент о замечании, брошенном днем капитаном.
"Уже, наверное, часов девять…" Мишель хотел проверить себя, но так и не успел поднести часы к глазам…
Дважды ударил корабельный колокол. Значит, окончился первый час третьей вахты. Так и есть — девять вечера.
Мишель не стал даже глядеть на часы.
Он потянулся, испытывая приятное ощущение комфорта и безопасности: матросы на посту. По крайней мере, тот, кто дернул веревку колокола[3].
На минуту Мишелю стало стыдно: эгоист он все-таки!
"Хотя… окончится вахта, и они тоже пойдут отдыхать", — успокоил он себя.
Судно держало курс на зюйд-зюйд-вест, медленно, но верно двигаясь к конечной цели; так вьючное животное, хорошо знающее дорогу, идет и идет своим путем без понуканий погонщика.
Мишель вздохнул и снова погрузился в сон.
* * *
Матросы и в самом деле не спали.
