10 декабря 1940 года.
Подписи:
П. Линастон Меткалф — заместитель шерифа Лондонского графства.
Капитан Ф. X. Л. Стивенсон — комендант Пентонвильской тюрьмы.
Джеймс Лиделл — тюремный врач».
Это была первая казнь за шпионаж во время второй мировой войны. На следующее утро министерство внутренних дел передало для опубликования в печати короткое сообщение. В нем не было никаких подробностей: не сообщалось, как эти люди попали в Англию, что они делали, как их поймали и что вскрылось на суде, происходившем при закрытых дверях.
Эта секретность свидетельствовала о беспощадности тотальной войны и необходимости более эффективных мер безопасности, чем те, которые применялись в 1914–1918 годах. На этот раз немецкие агенты действовали вдоль всего побережья Британских островов. Самолеты и радио позволяли легко и быстро передавать разведывательную информацию через все оборонительные укрепления. Руководители контрразведки настаивали на том, чтобы о поимке шпионов как можно дольше не знал никто.
Но от старинных традиций правосудия нелегко отказаться, даже если этого требуют условия войны. Общество должно знать о казни преступника. Потому-то на дверях тюрьмы, в которой Мейер и Вальдберг понесли тягчайшее наказание за свою преступную деятельность, было вывешено упомянутое объявление.
На судебном процессе по их делу был и третий обвиняемый — Чарлз Альберт ван ден Кибум. Он подал апелляцию, безуспешно пытаясь предотвратить неизбежный конец. Но апелляционный суд отклонил его жалобу, и он вслед за своими товарищами отправился на эшафот.
Трудно себе представить более драматичную обстановку, чем та, в которой происходил судебный процесс по делу этих шпионов, начавшийся 2 ноября 1940 года. Это было время страшных налетов авиации Геринга на город, когда, потеряв надежду на разрушение столицы с помощью массированных атак бомбардировщиков, он стал применять скоростные истребители-бомбардировщики, почти беспрерывно совершавшие короткие налеты на Лондон в надежде ослабить оборону Англии. Суд шел под аккомпанемент сирен и разрывов бомб и артиллерийских снарядов. В затемненном зале суда было невероятно тихо и спокойно, и эта обстановка, убеждая в несокрушимости английского правосудия, внушала подсудимым ужас. Никакая война, никакие бомбы, никакое вторжение — ничто не могло помешать традиционной процедуре английского суда.
Когда эти шпионы были пойманы, железная выучка немецких школ подверглась первым испытаниям перекрестного допроса.
