Я ощущал, что пастырь, посох, если можно так назвать, корректировал какие-то действия и укреплял в помыслах. Я никогда не стоял за неправду, но старался поддержать человека, если видел, что он загнан, обложен красными флажками, находится в непростой ситуации.
Лет 30 назад по линии Высшей аттестационной комиссии в составе достаточно большой группы я ездил в Ленинград проверять философский факультет ЛГУ. Там были бурные противостояния: за коммунистов и против. При этом щепки летели. И одна молодая преподавательница, татарка по национальности, была загнана в угол придирками, разборками. А у неё на руках была больная мать, отца нет…
Суть претензий сводилась к тому, что она плохой специалист, имеет свое мнение и не вписывается в коллектив кафедры. Когда я разобрался в ситуации, то резко выступил в её защиту против линии всей комиссии. Эта женщина — не вина ситуации, а жертва. Я понимал, что если буду просто возражать, пройдет голосование, и я ей не помогу, потому что на моей стороне нет большинства. Мне самому эта ситуация стоила массы нервов и неприятностей, но я резко выступил, заявив, что так дело не оставлю, обращусь в комитет партийного контроля при ЦК КПСС, если будет допущено незаконное увольнение.
Кто-то извне как бы говорил мне: "Не малодушничай, смотри, совесть не разбазаривай, она очень маленькая, её дробить нельзя".
К тому же, окрестившись, я стал ходить в церковь, и батюшки могли подсказать, если сомневался и нуждался в помощи. Да и сама обстановка в церкви, когда ты раскрылся перед Богом, раскаяние, очищение перед иконой, помогает.
А.П. Когда у редакции были тяжелые времена и нас хотели закрыть, уничтожить, ты сам пришёл, хотя мы не были знакомы, предложил свои юридически услуги, сказав, что испросил благословления у батюшки, и тот его дал. Ты защищал газету бескорыстно, выполняя послушание. Ты нас вытащил из-под руин и спас. Я понял, что для тебя сильной мотивацией является твоё религиозное сознание. Как оно в тебе возникло? Ты крестился, но это же не происходит в одночасье, этому предшествует борение, происходит чудо или мучительное духовное выстраивание.
М.К.
Я отлично помню этот эпизод в нашей с тобой совместной борьбе и очень им внутри себя горжусь. А помнишь, когда штурмовали редакцию, которая располагалась тогда на втором этаже в здании журнала "Наш современник"? Мне кто-то из редакции позвонил и сказал, что начался штурм. Я позвонил Юрию Гусеву, и мы ринулись к вам. Застали момент, когда банда во главе с двумя либералами, которых, по их словам, послал Лужков, ходила по разбитым кабинетам: дверь была взломана, перевернуты столы, за которыми мы неоднократно сидели и беседовали с Зюгановым, Макашовым, Лимоновым, который тогда только приехал из Франции.
