лапшу о всякой там твоей искренности и вечной любви. Мы оба знаем, какая ты на
самом деле. Так что сразу говори, что тебе от меня еще нужно.
— Не надо меня ненавидеть. На самом деле мне больно тебя терять.
— У тебя остаются еще двое.
— Каждый из вас для меня единственный. Вы — моя стена, за которой мне спокойно и
уютно, и за которой я могу спрятаться от целого мира. Ты уходишь, и в этой стене
остается брешь. Мне придется это пережить.
— Найдешь другого на мое место.
— Больше никого не будет. Только вы трое моя семья.
— Стая. — Едко уточнил Алексей.
— Называй это как хочешь. И, пожалуйста, хватит говорить гадости. Не нужно
защищаться, я правда отпускаю тебя.
— Ты сама знаешь, что это не в твоих силах.
— В моих силах не появляться больше в твоей жизни и не напоминать о себе. И
извини меня за все, ладно? Ты был нужен мне, я любила тебя. В этом не было
никакого обмана.
— Ну просто святая.
— Не надо.
— Не надо мне вправлять мозги. Давай скажем друг другу до свидания и ты уйдешь.
Я не хочу, чтобы моя жена тебя здесь застала.
— Моя просьба, — напомнила она.
Я знаю, о чем ты попросишь.
— Ты же не расскажешь ему, правда? Пообещай.
— Я не понимаю, зачем ты мне-то рассказала. Думаешь, легко с этим жить? Ведь он
мой друг!
— Я не знаю. Просто нужно было с кем-то поделиться. Мне же тоже было нелегко. Но
теперь все в прошлом. Будет лучше, если мы забудем.
— Для него не в прошлом.
— Если ты ему не скажешь, все будет хорошо. Пообещай мне!
— Не знаю… хорошо.
— Пообещай!
— Я же сказал — хорошо! Этого мало?
Ева долго пристальным взглядом всматривалась ему в глаза. Потом удовлетворенно
кивнула. Встала.
— Я ухожу.
— Да.
— Прости меня. Я была тогда ребенком.
Он грустно усмехнулся и покачал головой.
— Ты никогда не была ребенком. И мне не за что тебя прощать.
Она благодарно улыбнулась, смахнула что-то с лица и ушла, оставив после себя
легкий, неуловимый почти запах весеннего леса…
Георгий
Пока он возился с Эдькиными замками, Ева схватила пакеты, забежала в спальню и
плюхнулась на кровать.
— Ты чего смеешься? — крикнул он из прихожей.
— Это так здорово! — отозвалась она. — Мне уже тридцать лет, а я только узнала,
как приятно покупать ненужные вещи!
Георгий зашел в спальню и сел на краешек кровати, с блуждающей улыбкой наблюдая
за Евой, которая, смеясь, вываливала из пакетов одежду, хватала то одно то
другое и удивленно подносила к глазам.
— Какое все странное, — вытягивая губки, бормотала она, — такая ткань странная,
я даже в руках такое не держала. Неужели это на тело можно надевать, это же как…
