редактора "Корнаут-Сити", местной желтой газетенки.
Георгия замутило при одной мысли о том, что нужно возвращаться к ним, корчить из
себя своего в доску парня, отпускать набившие оскомину остроты и тискать девушку
Таньку, которую привели специально для него. Нет, она, конечно славная, эта
Танька. Модель из Киева, подруга чьей-то там любовницы, очень аппетитная
девочка. Но Герке почему-то казалось, что от волос ее пахнет мышиным пометом.
Такое вот субъективное ощущение. Достаточно неприятное. Приходилось во время
близости держать глаза открытыми, чтобы не казалось, будто тебя целует грызун. А
в остальном, прекрасная маркиза…
Не хотелось больше пить, и в общем-то не хотелось эту вонючую Таньку. Никого и
ничего. Чертова депрессия. Или просто водичка холодная. Брр, сидишь здесь, как в
проруби и погреться негде. Парилку Бучков с Людой заняли…
Кряхтя как старик, Георгий вытащил свое бренное тело из бассейна и посадил его
на бортик. Ноги почему-то остались в воде, но их вылавливать сил уже не было,
пусть себе плавают. Герка тупо уставился на квадратики синего кафеля на дне
бассейна и принялся старательно думать. О том, как бы ему незаметно ускользнуть
из этого богоугодного заведения, и желательно без Таньки.
Только не домой, решил он, к Эльдару, у него тахта на кухне и хороший кофе, ему
кто-то прям из Америки привез. Будет ворчать, не любит, когда я пьяный
вваливаюсь, ну и черт с ним. Не в первый же раз. Тем более…
Неожиданно в предбаннике стало тихо.
Опять случка, вздохнул Герка, работнички культуры, мать их, на культурном
отдыхе.
Да нет, болтают что-то в полголоса. Может, уходить собираются…
— А! Так ты про Жорку что ли! Ну так и говорила бы сразу, — раздался голос
Вадьки.
Вот сволочуги, выругался Герка просебя, кости мне обмывают, потому и тихо стало…
Очень скоро смех раздался снова, а дверь в бассейн хлопнула, как будто кто-то
вошел. Герке не хотелось поворачивать голову, тем более краем глаза он не уловил
никакого движения. Проверяют, гады, отключился я уже или нет, усмехнулся он.
Вот тоска-то, и ноги замерзли совсем, и вылазить неохота.
— Го-олуби-голуби… над моим окном кружатся, — непослушным языком пропел он себе
под нос.
Холодок в спину, будто чей-то взгляд…
Наверное, кто-то все-таки запёрся и стоит сзади, тихо прикалываясь.
Герка лениво вывернул голову и замер, будто окаменев. Но только на секунду.
Потом на лице его расплылась блаженная хмельная улыбка, и он вновь повернулся к
квадратикам на дне бассейна.
