поверку оказываются самыми темными созданиями. Постоянное сдерживание эмоций,
естественных желаний, заталкивание глубоко внутрь всего, что может помешать так
называемой внешней идеальности, очень часто приводит к необратимым последствиям.
Должно быть, ты всколыхнула накопившееся у Алешки в душе болото. И боролся он
вовсе не с тобой, нет. Он боролся с самим собой. Пытался всеми силами затолкать
обратно внутрь себя все то, что ты так настойчиво из него вытягивала.
Борьба с собой самая изнурительная, а ведь он все еще оставался ребенком, не так
ли? Ребенком, в котором ты раньше времени разворошила самые низменные инстинкты.
Пришел момент, когда он сломался.
Ты, наверное, помнишь тот поход в начале весны. Мы пошли на целых два дня к
Бурой Речке, что недалеко он Филина хутора. Все старшие и средние классы нашей
школы, помнишь? Палатки, пионерские песни, костры до утра…
Под утро второй нашей ночевки, когда все почти уснули, мы вдвоем с Геркой сидели
у костра. Ждали вас. Помнится, мы сильно передергались за ночь, ведь ты с
Алешкой ушла еще вечером, и нам пришлось выдумывать тысячу хитростей, чтобы
скрыть от учителей ваше исчезновение. До сих пор не могу понять, зачем мы
покрывали вас. Видно, твоя власть над нами и впрямь была безгранична. Нормально
ли это…
Алешка вернулся первым. Он был бледен, и даже отблески нашего костра не могли
скрыть этого. Молча он сел возле нас и стал хмуро смотреть на тлеющие угли. Мы,
конечно, ничего не спрашивали, и так все было ясно. Герка только украдкой шарил
глазами по окрестностям, вероятно надеясь увидеть тебя.
Иногда я думаю, ну почему же на нас так угнетающе влияла близость с тобой? Ведь
нормальным было бы, если бы Алешка прискакал с довольной ухмылкой во всю
физиономию и поведал нам, что стал мужчиной, черт побери! Конечно, он был не
совсем готов еще к этому, но не в вакууме же он жил! И пусть подобное событие и
весьма условно, но все-таки это определенная веха, символизирующая начало
чего-то неопределенно-нового в жизни и как бы меняющая статус человека. Теперь
Алексей мог смело именовать себя мужчиной, а не мальчиком. Но на лице его я не
замечал никаких радостных эмоций. И в тот момент мне казалось, что я его
понимаю.
Ты возникла откуда-то из темноты почти вслед за Алешкой и плюхнулась на траву
рядом с Геркой. Твои глаза светились, как два уголька, легкое платье насквозь
промокло от утренней росы, и ты дрожала, но, не смотря на твой жалкий вид, от
тебя исходили просто волны триумфа. Кажется, в тот момент я тебя ненавидел.
