что слушаю, я принялся машинально рисовать на листке бумаги, где до этого
записывал для Сашки номер своей трубы, большого пузатого чёрта. С рогами,
копытами и бутылкой "Портвейна". Картинка получалась — загляденье. Но надо было
видеть, какая буря поднялась, когда Сашка заметил этот мой рисунок! Он вскочил,
как ошпаренный, затопал ногами и начал орать, что я одержимый, и что это бесы
заставили меня нарисовать злосчастного чертилу. Он вырвал лист с рисунком у меня
из рук, разорвал его на мелкие кусочки и отправил в мусорное ведро. После этого
акта вандализма Сашка ещё полчаса наверное втирал мне какое я чудовище и как
злится на меня боженька на небесах. В конце концов, я не вытерпел и спросил его,
неужели он сам никогда не грешит? И знаешь, что он ответил? Он сказал, что, к
сожалению, все мы грешны, и выполнять все заповеди божьи очень трудно. Но он,
Сашка, сумел отказаться от тех нехороших вещей, без которых он вполне может
обходиться. Например, он не играет в карты, не употребляет спиртного, не ест
мяса (хотя я лично что-то не помню, чтобы христианская религия это запрещала) и
так далее. Но вот беда, признался мне Сашка, изменять жене он продолжает по
прежнему. Не в силах, видите ли, отказаться. И после такого искреннего признания
началось самое интересное. Мой сокурсник вдруг начал рассказывать мне о
женщинах, которых он имел в своей жизни, при чём рассказывал он с большим смаком
и кучей отвратительных подробностей. По большому секрету он открыл мне, что
жутко любит групповой секс и поведал о том, как мило они с приятелем совсем
недавно имели в лесу какую-то несовершеннолетнюю деревенскую дурёху. Я думал, у
него слюни начнут течь, когда он стал описывать, как девчонка притворилась в
машине спящей, но когда Сашка подлез к ней, стала "активно насаживаться на
член". Потом к ним присоединился Сашкин приятель, и стало совсем весело. И потом
прозвучала такая фраза: "Когда Василий стал засовывать ей в задницу, её писька
стала такая узкая, как у целки. Я сразу ещё сильнее возбудился". Бог ты мой! Да
я даже от тебя такой хреновни не слышал. С него так и сыпались выражения "Она
пососала", "Я немного поонанировал" и всё такое. И это вполне интеллигентный
человек, совершенно трезвый и, как я думаю, достаточно в здравом уме. Не знаю,
может ничего во всём этом такого страшного и не было, но мне как-то непривычно и
дико было слышать эти грязные откровения. Тем более от человека, который совсем
недавно заочно отправил меня на вечные муки только за то, что я нарисовал черта
