— Я пошел!
— По фронту противник!
Рискуя вывалиться из десантного люка, я открыл огонь по одержимым — уже из пистолета, пулемет так не удержишь.
— Держись!
Кто-то схватил меня за снаряжение сзади, не давая выпасть.
— Есть касание! Цель на земле.
Только бы успел…
Одержимых было трое — тех, которых я свалил — но подходили еще и еще, они шли на шум со стороны города, рассчитывая чем-то поживиться. Сдержать их пистолетом было невозможно…
— Разворачивай!
Вертолет пошел боком, в опасной близости от земли летчик владел машиной виртуозно, потому что только морским летчиками приходится совершать посадки на корабельную палубу, по размерам меньшую чем вертолет, да еще при качке. Едва закончился магазин в пистолете — по одержимым заработал пулемет…
— Есть захват!
— Принял, фаза два!
Кажется, сделали…
— Прекратить огонь! Уходим!
— Принято!
Вертолет пошел вверх, разворачиваясь — и тут я увидел. Увидел второго «Морского ястреба» — на лебедке которого было прицеплено кресло целиком, вместо с ошалевшим от страха летчиком, пристегнутым подвесной системой. Вертолет поднимался выше, трос лебедки медленно втягивался внутрь вертолета.
— Морской конь — Полю. Операция завершена. Украденная собственность[11] возвращена, как поняли, прием!?
— Поле — Морским коням! Принято! Немедленно возвращайтесь на базу. Отбой.
Катастрофа, день тридцать третий
Херлберт-филд,
05 июля 2010 года
— Ваше имя и воинское звание, солдат?
Привязанный к стулу в одном из штабных помещений белобрысый лейтенант поморщился…
— Зачем все это. Парни, мы на одной стороне.
Генерал Котлер шагнул вперед, чтобы его было видно. Мы специально выбрали помещение без окон и направили свет лампы в лицо лейтенанту, сами при этом оставались в тени… Старая добрая техника допросов, так называемого «экстренного потрошения в полевых условиях» — все это в Ираке не по разу устраивали. Затемненная комната, непонятно какого размера, непонятно сколько в ней человек, кто они и вооружены ли, что собираются сделать. Слепящий свеет лампы, от которой устают глаза и болит голова. В общем — и не хочешь — расколешься, тем более что Мик этого ублюдка уже в вертолете хорошенько тряханул до сотрясения головного мозга. Генерал Котлер сделал ему внушение, сказав что в нормальных условиях отправил бы на «губу», а так после того, как обстроимся — пять дней дежурства по туалетам.
Сейчас же генерал и сам не прочь был поразмяться…
— Слушай, парень. Не знаю кто ты есть — но ты явно не наш. Иначе бы тебя не послали разведывать авианосную группу и обстановку на побережье. На твоем месте я бы все рассказал, и как можно подробнее. Здесь собрались люди, у которых к вашей команде личные счеты. Да и я потерял людей. Так что отвечать на вопросы четко и внятно, окей? И имей в виду вот что — те провода, что мы к тебе подцепили — это детектор лжи. За каждое слово лжи, которое мы услышим, ты получишь наказание, понял?
