Больше у меня не было сил. Я упал, и едва что — либо соображая, перевернулся на спину, потянув ее за собой и уложив сверху на себя. Она не двигалась, но я чувствовал, насколько быстро бьется ее сердце и как неровно она дышит.
— Я люблю тебя, Елена, — повторил я.
Спустя некоторое время мы, все еще обнаженные, лежали под пледом у камина. Я нежно поглаживал ее спину, бедра, перебирая в памяти все, что между нами произошло. Казалось, будто Вселенная раскрылась передо мной, и я смог познать ее великолепие и совершенство. Я переживал лучшие мгновения своей жизни. Она подарила их мне, а я без остатка отдал все ей.
— Почему ты не сказала мне сразу?
— О чем?
— Ты знаешь, о чем я спрашиваю.
— Что это — мой первый раз?
— Да.
— Я подумала, что ты будешь беспокоиться, и наш первый раз будет омрачен предчувствием боли.
— Но ведь я сделал тебе больно. А если бы ты сказала…
— Это ничего бы не изменило. Ты бы постоянно думал об этом. Кроме того, мне не было больно.
— Было. Не спорь, я видел.
Она сползла с меня и легла рядом, а я губами приник к ее шее.
— Глупенький! — ответила она. — Это была не боль, а удивление.
— Удивление?
— Ну, ладно, боль и удивление, — согласилась она. — Я никогда не представляла себе, что так можно…..чувствовать тебя…
— Тебе это понравилось?
— Ты же сам знаешь ответ.
— Одно дело знать, а другое — услышать, что тебе было со мной хорошо.
— Мне было восхитительно с тобой!
Она засмеялась, а я стал водить губами по ее шее.
— Мне тоже.
— Я люблю тебя, Лайо.
Она повернула голову ко мне, и я смог поцеловать ее в губы.
— И еще, я хочу есть, — наконец, добавила она.
Я рассмеялся.
— Что смешного?
— Значит, я тебя извел. Привыкай, потому что теперь хотеть есть ты будешь часто.
— Ты тоже, — засмеялась она.
Мы вернулись в дом, когда все уже разошлись по своим комнатам. Мы расстались ровно настолько, чтобы принять душ и переодеться. Поэтому, через двадцать минут я уже сидел на кровати в ее комнате. С мокрыми волосами, в тоненькой пижаме, которую я намеревался с нее снять, она выглядела особенно хрупкой. Этой ночью мы практически не спали. И следующей. И потом.
Я понимал, что ее неопытность, которая так трогала меня вначале, теперь таяла на глазах. То, что Елена вытворяла со мной, трудно было себе представить. Она натурально изводила меня, выжимала, — и это нравилось мне еще больше. Только теперь я прочувствовал разницу между обычным сексом и близостью со своей любимой. Сейчас я понимал, насколько это были разные понятия. Казалось, что Елена — часть меня самого, и что так было всегда. Больше всего я любил смотреть на ее лицо в момент, когда она достигала своей высшей точки. Это было самое сокровенное, что она дарила мне: видение, предназначенное только для меня, виновником которого был я сам.
