— Значит, когда-нибудь, такие, как я, просто исчезнут? Ведь мы — несовершенная ветвь, — с грустью в голосе прошептала Елена.
Я искренне удивился ее утверждению:
— Нет, конечно, нет! Ведь млекопитающие и земноводные, и рыбы не исчезли? Так же и люди не исчезнут.
— В этом я с тобой не согласна. Сильный всегда побеждает слабого, этим он зарабатывает право на дальнейшее существование. Человечество более слабый вид, чем сверхновые, рано или поздно мы проиграем схватку за право на жизнь.
Я молчал. Тяжело было осознавать, что она права. Странно это, ведь мы — высшие существа на Земле, обладаем разумом, социумом, а, в конечном счете, мы все те же животные, прогнувшиеся под давлением закона эволюции.
— Теперь, я думаю, тебе пора идти отдыхать, — подытожил я.
Елена снова глубоко вздохнула.
— Пойдем?
Она утвердительно покачала головой в ответ.
Я проводил ее до дверей гостевой комнаты.
— Спокойной ночи, — чуть слышно прошептал я.
Она не спешила уходить, как будто что-то еще не успела мне сказать.
— Лайо, — она тяжело вздохнула, — я не смотрела на тебя, потому что боялась. Мне кажется, что я теряю себя, когда ты на меня смотришь…
Я оторопел. Было видно, что признание далось ей не легко. Но это самое лучшее, что я мог сегодня от нее услышать. Я поднял глаза: сначала она смотрела в пол, а затем перевела взгляд на меня. Ее дыхание участилось. Я не знал, что сказать или сделать. Я и так сегодня уже достаточно натворил. Нельзя ее пугать, всему свое время.
— Завтра твой черед рассказывать семейные истории, — шепотом пробормотал я.
Кончики ее губ немного приподнялись, обнажая улыбку:
— Хорошо. Спокойной ночи, Лайо.
Она зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Той ночью я практически не спал.
Дни пролетали очень быстро. Прошло три недели со дня приезда гостей в наш дом. Последний год моего обучения в Университете подходил к концу: небольшая передышка в полтора месяца, затем экзамены и я — врач. Каждый прожитый день и минуты не проходило, чтобы я не думал о Елене. Мои мысли крутились вокруг нее и на утренних тренировках, и на парах в университете, и во время изучения литературы в библиотеке. А когда они с братом возвращались по вечерам домой, уставшие после очередной вылазки по делам Джошуа, — мое внимание мгновенно переключалось исключительно на нее. Родные прекрасно осознавали, что происходит. Но следует отдать им должное: они не лезли в мою личную жизнь.
Все три недели каждый вечер мы с Еленой встречались у камина. Она рассказывала мне о своих путешествиях в другие Миры, о ее любимых друзьях — нордах, о своей семье, об Университете, но никогда не вспоминала о собственной человеческой сущности и тех десяти вырванных из ее памяти годах. После того злополучного поединка мы ни разу с ней не состязались, хотя замечу, что Джоша она почти ежедневно укладывала на пол. Не то, чтобы мне не хотелось с ней позаниматься, но инстинктивно я боялся, что потеряю самообладание и натворю глупостей. А поскольку она не изъявляла желания повторить поединок между нами, я не поднимал этот вопрос.
