В крымском подполье | страница 5



жить за чужой счет, не могли не участвовать в победе.

Партия большевиков направляла деятельность всех этих людей, подымала их, вела.

Книга о крымском подполье пронизана пафосом партийности. И. А. Козлов ярко рассказывает о том, как крымские большевики в тяжелые дни, когда враг приближался к Крыму, организовали будущее подполье. Это было сделано основательно, умело, без всякой паники.

Коммунистическую партию в мемуарах И. А. Козлова представляют многие борцы, в том числе «Андрей» — автор воспоминаний. Он проходит через всю книгу, и о нем можно судить по всей совокупности фактов.

Перед нами раскрывается образ старого большевика, мастера подпольной борьбы, который действует, основываясь на огромном опыте, руководствуясь ясным партийным чутьем. Он искусно минует все засады, расставленные врагом. Он хорошо разбирается в людях и безошибочно судит о них, об их возможностях.

Взаимоотношения «Андрея» с комсомольцами, действовавшими в крымском подполье подобно краснодонцам, — пример того, как партия руководила работой молодежи во вражеском тылу. Большевистское руководство молодыми подпольщиками обеспечило успех их героических действий в Крыму, как и в других оккупированных районах страны.

Воспоминания товарища Козлова — документ большой важности; они помогают нам осознать самих себя, величие наших дел и душ. И потому-то эти воспоминания нашли дорогу к сердцу читателя.

Записки товарища Козлова были впервые опубликованы в журнале «Знамя». Потом они вышли двумя изданиями — в Крыму и в «Советском писателе». Они передавались по радио. Нынешнее издание — четвертое, дополненное.

И. А. Козлов посвятил свою книгу памяти мужественных патриотов-подпольщиков, павших в борьбе с немецко-фашистскими оккупантами. Она — литературный памятник погибшим.

Но, вспоминая прошлое, он думал о настоящем и будущем. Книга обращена к живым:

«Пусть их светлый образ и героические дела послужат примером для нашей славной молодежи в борьбе за торжество коммунизма».

Семен Трегуб

Глава первая

Утро памятного дня 22 июня 1941 года застало меня в московской больнице.

Я не спал всю ночь и только по движению людей в коридоре понял, что наступил новый день. Для меня все равно продолжалась ночь, бесконечная, пугающая своей темнотой.

Третьи сутки я лежал на спине с забинтованными глазами, боясь шевельнуть головой, чтобы не повредить швы на глазу и не вызвать страшной боли, мучившей меня в течение последних недель.

За два месяца пребывания в глазной клинике я многое узнал о моей болезни, которую врачи называют глаукомой, а народ — желтой водой.