Глава 7
ГОСПОЖА БЛАВАТСКАЯ
Два часа спустя Дойл сидел среди немногочисленных членов Общества трансценденталистов в Грейндж-холле и слушал лекцию Е. П. Блаватской. Никаких заметок, предварительных тезисов у нее не было. Лекция Блаватской была свободной импровизацией. Несмотря на то что иногда смысл сказанного ускользал от слушателя и вообще следить за ходом мысли лектора было нелегко, впечатление Блаватская производила неизгладимое.
– В истории человечества не было духовного лидера, который бы изобрел новую религию. Да, появились новые версии, новые интерпретации старого, но истины, на которых зиждились новации, были древнее, чем само человечество. Пророки, по их собственному признанию, ничего нового никогда не открывали и предпочитали называть себя носителями. Ни Конфуций, ни Зороастр, ни Иисус, ни Магомет никогда не говорили: "Это я создал". Все они неизменно повторяли одно: "Это мне было дано, и это я передаю вам". То же самое происходит и сегодня.
Блаватская говорила с большим воодушевлением, ее глаза сияли. Невысокая и полная, она, казалось, стала выше и стройнее. Сбивчивая и неточная английская речь, в которой в начале лекции слышался сильный акцент, теперь лилась плавно и уверенно, словно это был ее родной язык.
– В мире продолжает существовать мудрость, перед которой меркнут все наши ничтожные представления об истории человечества. Я, конечно, имею в виду мудрость, заключенную в древнейших фолиантах, огромное их количество неизвестно на Западе. Только у буддистов в Северном Тибете насчитывается триста двадцать пять томов, а это значит, что в них содержится информации в пятьдесят-шестьдесят раз больше, чем в Библии, повествующей лишь о двухстах тысячах лет человеческой истории. Повторяю: всего лишь о двухстах тысячах лет зафиксированной истории человечества. "Но это же дохристианский период! Что за белиберда! Да она просто сумасшедшая! Она должна замолчать!" У меня в ушах прямо-таки звенит голос какого-нибудь возмущенного архиепископа из Кентербери, жаждущего заткнуть мне рот.
И для наглядности Блаватская приставила ладонь к уху, что не могло не вызвать смех в аудитории. Оглядев зал, Дойл заметил, что индуска, ехавшая с ним в поезде, сидит впереди него через ряд и одобрительно покачивает головой.
– А теперь скажите, каким был самый сокрушительный удар, который христианство нанесло своим предшественникам? Что положило начало фанатичному и безжалостному уничтожению Древнего Познания? Я вам отвечу. Введение григорианского календаря. Да-да, вот так просто. Новое летосчисление. Потому что в христианстве время
