— Слишком дорого, — решительно заявила дама, брякнув цепями.
— Но позвольте, — слегка опешил Силвер. — Я вам пока что и цены-то не называл.
— Неважно. Все равно слишком дорого.
— Хорошо, — согласился Силвер, мгновенно обретая присутствие духа. — В таком случае, сударыня, назначьте цену сами.
Теперь настал черед дамы слегка опешить. Поколебавшись немного, она спросила:
— А это сколько стоит? — и ткнула в ковер с зеленой нишей.
— Ему нет цены, — ответил Силвер. — Это фамильная реликвия, перешедшая мне по наследству от матушки. Она не продается.
Дама рассмеялась.
— Реликвия — тот, что зеленый, — встрял я. — А вон тот, голубой, это моя собственность. Я принес показать его господину Силверу. Если он его купит, у него будет пара к зеленому. Это повышает стоимость обоих ковров процентов на двадцать.
— У вас что, вообще ничего купить нельзя? — ехидно поинтересовалась дама.
— Отчего же? Столик и все прочее, что на вас смотрит, — смиренно ответил Силвер.
— И зеленый ковер тоже?
Загвоздка с коврами состояла в том, что Силвер явно не знал, что это вообще такое, а я понятия не имел, сколько они могут стоить в долларах. И у нас не было никакой возможности сговориться. Дама в цепях восседала между нами и пристально следила за каждым нашим движением.
— Так и быть, — решился наконец Силвер. — Только для вас — и зеленый ковер.
Дама хмыкнула.
— Так я и думала. И сколько же?
— Восемьсот долларов.
— Слишком дорого, — изрекла дама.
— Похоже, это ваше любимое присловье, сударыня. Сколько бы вы хотели заплатить?
— Нисколько, — отрезала дама, вставая. — Просто хотела послушать, что вы еще придумаете. Одно надувательство!
Бряцая цепями, дама направилась к выходу. По пути она опрокинула голландский светильник и даже не подумала его поднять. Силвер поднял его сам.
— Вы замужем, милостивая государыня? — спросил он вкрадчиво.
— А вам-то какое дело?
— Никакого. Просто мы, мой коллега и я, сегодня вечером включим вашего достойного всяческого сочувствия супруга в нашу ночную молитву. По-английски и по-французски.
— Эта больше не придет, — сказал я. — Разве что с полицией.
Силвер отмахнулся.
— Зря я, что ли, столько лет был адвокатом? А купить эта корова все равно ничего не купила бы. Такие стервы разгуливают по городу тысячами. Им скучно, вот они и не дают жизни продавцам. Главным образом, в магазинах одежды и обуви: сидят часами, примеряют без конца и ничего не покупают. — Он перевел взгляд на ковры. — Так что там у нас с фамильной реликвией моей матушки?
