Толстая дама в шляпке с голубой вуалью схватила шпица в охапку и, величественно шурша платьем, продефилировала мимо всех присутствующих в кабинет. Секретарша юркнула за ней. Всех вдруг обдало ароматом ландышей — он волнами расходился от кушетки, на которой сидела дама. Канарейка испуганно умолкла.
— В следующий раз я тоже приведу собаку, — усмехнулся Брант. — Отличный способ пройти без очереди. У нас в госпитале есть овчарка.
Я рассмеялся.
— При овчарке канарейка петь не будет. Она испугается.
Брант кивнул.
— Или собака укусит секретаршу, и Левин нас выставит. Вы правы: эмигрантское счастье надо предоставлять только воле случая. От всякого расчета оно бежит, как от огня.
Я положил на стол сто долларов. Большая, костистая ладонь Левина скользнула по банкноте, даже не сжимаясь в кулак, и поверхность стола снова опустела.
— Вы работаете? — спросил он.
Я покачал головой.
— Мне же запрещено работать, — заметил я осторожно.
— На что же вы тогда живете?
— Подбираю деньги на улице, выигрываю в лотерею, позволяю древним старушенциям меня содержать, — ответил я невозмутимо, удивляясь глупости его расспросов. Должен же он понимать — я не могу сказать ему правду.
Он рассмеялся своим странным, резким смехом, столь же резко его оборвав.
— Вы правы. Меня это не должно касаться. Официально. Только в личном плане, по-человечески.
— За человеческие ответы в личном плане я неоднократно оказывался в тюрьме, — заметил я. — Так что у меня по этой части многочисленные травмы и солидные комплексы. И я только начинаю их здесь, в Америке, изживать.
— Ну, как хотите. Мы можем общаться и так. Только что у меня был доктор Брант. Он за вас поручился.
Я опешил от изумления.
— Бедняга Брант! У него же совсем нет денег!
— Он за вас поручился морально. Сказал, что вы подвергались преследованиям и что он вас знает.
— Это помогает? — спросил я.
— Птичка по зернышку клюет, — ответил Левин. — Одно к одному, по мелочи. Ваша приятельница Джесси Штайн о вас заботится. Это она прислала ко мне Бранта.
— И он специально из-за меня к вам пришел?
— Не только. Но, по-видимому, он не рискнул бы снова показаться Джесси Штайн на глаза, не дав вам рекомендацию.
Я рассмеялся.
— Вообще-то на Бранта это не похоже.
Левин блеяньем подхватил мой смех.
— Зато еще как похоже на Джесси Штайн. Это не женщина, а тайфун! Она уже добрую дюжину людей с нашей помощью выручила. У нее что, других забот нет? Нет своей жизни?
— Вся ее жизнь — в заботах о других. Она всегда была такой. Доброй, мягкой и неумолимой. Еще во Франции.
