Это казалось странным, почти нереальным — как будто здесь, в магазине, присутствовали два совершенно разных человека. Может, хорошие чревовещатели со временем действительно "раздваиваются"?
Сид продолжал объяснять мне трюк.
— Зрители ничего не замечают, — говорил он, — потому что они не знают, что фокус уже начался. Они все еще ждут, пока ты сделаешь то, что собирался, а ты уже — на самом-то деле! — это сделал.
— В том смысле, что монета уже не в той руке, — сказал я.
— Вот именно. Теперь ты можешь тихонько опустить ее в свой карман и оставить там.
Затем ты (с пустыми руками) притворяешься, что подбросил ее в воздух, а там, конечно же, ничего нет. Волшебство.
Я пару раз попробовал проделать этот трюк, но у меня получилось не слишком убедительно.
— Практика, мальчик мой, практика, — утешил меня Сид. — Скоро ты станешь моим учеником в искусстве престидижитации.
— В искусстве чего?
— Престидижитации. "Престо" — означает "быстро", "дигитс" — "пальцы". "Быстрые пальцы". Искусство ловкости рук. Внушения. Магические трюки держатся на умении заставить человека поверить в невозможное. Это способность лгать с помощью рук. Конечно, интереснее всего — фасад, то, как трюк выглядит со стороны.
И еще — шутки. Юмор в этом деле очень полезен. Я знаю, что ты любишь пошутить.
— Да, это правда, — ответил я. — Я даже боюсь, что трачу слишком много времени на то, чтобы рассказывать анекдоты.
— Ерунда! Смех — не пустая трата времени, Том. Зигмунд-Волшебник любил хорошую шутку, и все любили старого Зигмунда.
Затем он сказал голосом Джеко:
— Что будет, если уронить волшебника на противопехотную мину?
— Сдаюсь, — признался я.
— Летающий волшебник. Ха-ха-ха! Летающий волшебник — летающая тарелка. Ха-ха-ха!
— Довольно, Джеко, — сказал Сид.
— Наверное, это очень здорово — быть волшебником и путешествовать повсюду, — сказал я.
— Да. Я любил это. И меня очень хорошо знали, особенно в сельских районах. Правда, эта работа не слишком хорошо оплачивалась. Иногда я собирал большую толпу, а иногда было холодно, шел дождь, и никто не приходил. Это напоминало азартную игру. Но если в жизни нет игры, то чего она тогда стоит, так ведь? Кто не рискует, тот не выигрывает.
Постепенно я расчищал кладовку. На лужайке за деревянной изгородью высилась огромная гора мусора. Туда попало все то, что уже невозможно было привести в порядок, например две дюжины безногих пауков, — однако кое-что из того, что не слишком пострадало, я уговорил Сида сунуть в большую корзину с надписью:
