Тщательно осмотрев труп и сфотографировав его, лейтенант перешел к осмотру зарослей. Движения его были точными и уверенными. Метрах в двух от трупа он нашел двуствольное охотничье ружье. Курки не были взведены. Уполномоченный поднял ружье, переломил через колено стволы и вынул один патрон. С трудом выковырял туго забитый пыж. В патроне оказалась дробь седьмого номера, называемая охотниками «утиной». Высыпав ее обратно и заткнув патрон пыжом, лейтенант сунул его в карман. На несколько секунд внимание привлекли болотные сапоги убитого. На них почти не было грязи.
— Значит, на кабанов охотились? — обращаясь не то к директору, не то к себе, пробурчал лейтенант.
— Белевич говорил, на кабанов, — ответила Алина.
— Браконьерствовали, значит… Так, так… — продолжал бурчать лейтенант, о чем-то размышляя.
— Почему браконьерствовали?
А как же еще! — с вызовом сказал лейтенант. — Разве сейчас кабанов бьют? На них сезон начинается в октябре… Но это уж дело другое… Все! — продолжал лейтенант, поднимаясь. — Пойдемте. Труп надо будет перенести в здание. Отправим на вскрытие.
Почти всю обратную дорогу уполномоченный молчал, сосредоточенно жуя сорванную травинку. За все время задал Алине лишь один вопрос:
— А они между собой не ссорились?
— Нет, — решительно отрезала Алина, сразу поняв, к чему клонит лейтенант. — Они были друзьями… И потом, когда вы познакомитесь с Белевичем ближе, тогда поймете, что он не из тех людей, которые способны на убийство.
— Вот как? — заинтересовался лейтенант. — Значит, по-вашему, для того чтобы убить человека, нужна определенная способность?
Не способность, ну… а храбрость, что ли! Решительность, если можно так сказать! А у Витольда этого нет… Он скорей даже трусоват, несмотря на то что такой здоровенный.
В кабинете директора уполномоченный осмотрел ружье, выстрелом из которого был убит человек. В правом стволе остался неиспользованный патрон. Он был заряжен утиной дробью.
— Как же так получилось, — спокойно, словно размышляя вслух, спросил Витольда лейтенант, — что у вас один ствол заряжен дробью, а второй, тот, из которого сделан выстрел, — кабаньим «жаканом», то есть пулей?.. А в другом ружье — в обоих стволах дробь?
— Я не знаю, почему он зарядил только дробью, — пожав плечами, ответил Белевич. — Я зарядил специально: дробь — на случай, если поднимется утка, а жакан — на кабанов…
— А почему на сапогах убитого почти нет грязи? — продолжал уже более настойчиво допрашивающий. — Ведь убитый, судя по его положению, шел в загон по зарослям?
