Он тотчас обнял Кэрол, погладил по щеке и поцеловал в губы. У Кэрол была такая губная помада, что, сколько ни влепляй ей поцелуев, ничего не размажется, и все будет в порядке.
Держась за руки, они лишь мимолетно оглянулись на домик Морин, полюбовавшись новыми белыми шторами и сверкающей, отлично вымытой подъездной дорожкой.
«И всегда так будет, и даже лучше», — мысленно давал себе клятву Барри.
Айрис и Джерри уже ожидали их в «Старом бульдоге». Кажется, они заняли там места, как только бар открылся.
Джерри был некрупный розовощекий малый, а его пристрастие к выпивке явно отражалось на цвете его лица. Он окидывал всех мутным взглядом, а его достаточно приличный костюм источал запах джина.
В «Старом бульдоге» он наслаждался тем, что смотрел телевизор, никто не докучал ему разговорами, и очередную порцию джина подносили вовремя. А за окном, за спиной плескалась Темза, это было изюминкой заведения, к которому он прикипел душой.
Разговор зашел о том, что когда-то Айрис превосходила красотой Кэрол. Барри этому не верил. Сейчас Айрис было пятьдесят, и она стала похожа на скелет с длинными костлявыми ногами, годными разве что для выступления в аттракционе «комната ужасов».
Айрис молодилась, как могла, красилась под блондинку, и в полутьме да еще после солидной выпивки производила соответствующее впечатление, но стоило лишь упасть на нее яркому лучу света, как тут на ум приходило сравнение со скелетом.
Чтобы выглядеть моложе, она всегда носила босоножки на высоком каблуке — и летом, и в зимний холод, и ее тонкие лодыжки покрывались мурашками, а ноги мерзли, но она упорно шагала по тротуару в открытой обуви, бросая всем вызов.
Барри догадывался, какой ад представляла ее семейная жизнь с этим Кнопвеллом. И все же, когда бы они ни встречались в компании, Айрис всегда была бодра, благожелательна, в меру остроумна и улаживала все мелкие конфликты. Она выкуривала, наверное, по полторы-две пачки сигарет в день, а может, больше. Часто кашель душил ее и, отворачиваясь, она прятала от компании побагровевшее лицо.
— Мне надо подымить, — убеждала она себя и окружающих. — И тогда я обрету форму.
Кнопвелл в конце концов бросил ее, просто-напросто смылся, растворился в пространстве, а затем, судя по информации, поставляемой Кэрол, в жизнь Айрис вторгались разные мужчины. Одного звали Билл, другого Нобби, но Джерри продержался уже несколько лет и вроде бы не собирался срываться с крючка. Он был человеком с какой-то внутренней тайной, мало говорящий, не выдающий никаких эмоций и вряд ли имеющий на стороне какую-то семью.
