Сим повел меня к Ганнам. Поначалу братья рассказывали о ките неохотно; они мялись и отнекивались, однако в конце концов все же описали мне внешний вид животного во всех подробностях, и я понял, что как это ни невероятно, но в Олдриджскую заводь, очевидно, попал один из крупных китов-полосатиков. Я бывал в заводи и знал, что она представляет собой почти идеальный естественный океанариум, достаточно большой для того, чтобы с удобством разместить там даже синего кита.
Насколько мне было известно, возможность установить тесный контакт с великим и загадочным левиафаном представлялась человеку впервые в истории; меня эта возможность чрезвычайно взволновала. Я так торопился домой, мечтая рассказать обо всем Клэр, что пропустил мимо ушей последнее замечание Кеннета Ганна:
— Поговаривают, будто в кита стреляли, шкипер, и, может, даже ранили. Да и сейчас еще стреляют.
Верно, какой-то идиот палил по киту из дробовика, подумал я, и тут же забыл об этом. В сгущавшихся сумерках, с волнением думая о завтрашнем дне, я торопливо шел в Мессерс, и воображение рисовало мне неслыханные перспективы, которые откроются перед исследователями, если пленник Олдриджской заводи действительно окажется одним из морских гигантов.
Рано утром я позвонил Дэнни Грину, сухощавому, саркастичному и чрезвычайно умному человеку лет тридцати пяти, который раньше ходил стивидором на траулере, но недавно сменил профессию и был теперь командиром и единственным членом экипажа полицейского катера. Дэнни был в курсе всего, что происходило на Юго-западном побережье, и охотно комментировал события, а главное — он знал китов и очень ими интересовался. В ответ на мой вопрос об Олдриджском ките он сообщил мне совершенно поразительную новость:
— Уверен, что это один из самых крупных видов, Фарли. Точнее сказать не могу — я его еще не видел. Но возможно, — горбач, финвал или даже синий кит. — Дэнни помолчал, потом добавил: — Если от него хоть что-нибудь осталось. По нему там всю неделю палили из винтовок.
И Дэнни подробно описал события. Сначала я был просто ошарашен, потом пришел в ярость.
— Да что они, с ума посходили? Это же потрясающая удача! Если кит выживет, Бюржо прославится на весь мир. Палить по киту из винтовок! А куда, собственно, смотрит констебль?
Дэнни объяснил, что единственный имеющийся в наличии полицейский — человек новый и лишь замещает нашего постоянного констебля, ушедшего в отпуск. Этот новичок, констебль Мэрдок, был родом из Нью-Брансуика и мало что знал о Ньюфаундленде, а о Бюржо — и вовсе ничего. Официальной жалобы насчет кита никто не подавал, и констебль не чувствовал себя вправе вмешиваться в жизнь чужого города по собственному почину.
