Поначалу Ослабелла держалась со мной насторожённо, но я, играя девочку-дурочку из параллельного мира, постепенно добилась её расположения. В четырёх каменных стенах скучно, а я слушала старшую жену, раскрыв рот, интуитивно догадываясь, что именно этого ей и не хватает. И лисичка в итоге купилась, а я узнала всё, что мне было нужно.
— Я бежала с драконом по собственной воле, — спокойно сообщила Ослабелла, когда речь зашла о её прошлом.
— Вот так прямо взяли и бежали? — не поверила я. — Из дворца, бросив трон королевы Эххленда?
— Ты ещё слишком молода, девочка, и многого не понимаешь. Самый роскошный дворец может стать клеткой, и тогда уже неважно, золочёная эта клетка или нет. Я вышла за Шумву-шаха для самоутверждения, а не по любви. Он любил одну мою подругу, а на меня не обращал никакого внимания — так, небрежно скользил взглядом.
— А она его любила?
— Любила, и я думаю, — Ослабелла тихо вздохнула, — любит до сих пор. Так бывает, Алава: мужчина и женщина любят друг друга, но одновременно пытаются выяснить, кто из них кому должен подчиняться, и в результате расходятся в разные стороны. А потом, — она снова вздохнула, — мучаются всю жизнь и горько сожалеют о потерянном. Вот так оно всё и вышло: король женился на мне только из чувства противоречия, а я всего лишь потешила своё самолюбие. А потом… Потом были десятилетия вымученной жизни двух не любящих друг друга существ; годы, наполненные скандалами и взаимными обидами. И даже рождение сына не связало нас с королём — Шумву-принц стал заложником нашей растущей неприязни друг к другу, пришедшей на смену соединившим нас мелким страстишкам. Бедный мальчик, я виновата перед ним… — золотистые глаза Ослабеллы затуманились.
— И вы бежали с драконом? — спросила я, пропуская мимо ушей эти сентиментальные подробности. — А что, нельзя было просто взять, да и развестись?
— Для правителя Эххленда это не так просто — ведь я была не только его женой, но и королевой Полуденной стороны. А дракон… Я не сразу бежала с ним, нет — у нас был самый настоящий роман с тайными встречами и пылкими признаниями в любви. Кост очень сильно рисковал: если бы о наших свиданиях узнали, его не спасло бы ни умение летать, ни другие его умения — с эльфийскими магами не шутят.
— И вы в него влюбились?
— Влюбилась, — призналась Ослабелла, — он меня покорил. Свободный, страстный, он казался мне живым огненным смерчем, завёрнутым в плащ вольного ветра… И я улетела с ним и стала его женой.
