— По-твоему, сейчас ей лучше? Ты же видишь — она почти мертва! — высвободив руку, Лариса поднесла шприц к едва заметной вене.
— Она человек! Смерть ее удел!
— Заткнись, или в моем лице обретешь врага, — она посмотрела на Кристофа. Ее голубые глаза потеряли свой привычный цвет, на несколько секунд полыхнув огнем.
— Не думай, что тебе удастся меня напугать. Но знай — возможно, сейчас ты делаешь самую большую ошибку в своей жизни.
— Возможно, но я не дам ей умереть, — медленно вводя кровь, она не спускала глаз с бледного лица своей сестры. Та по-прежнему была без сознания, и Лариса всерьез опасалась, что уже слишком поздно. Если мозг Регины мертв, вряд ли кровь сможет спасти ее. Даже кровь такой как она.
— И что дальше? — невозмутимо глядя за действиями Ларисы, полюбопытствовал Кристоф.
— А дальше, ты сделаешь все, чтобы в больнице считали, что мою сестру нашли родственники, и перевели подальше отсюда.
— Ну почему я всегда тебе помогаю? — наигранно закатив глаза, возмутился мужчина.
— Потому, что я знаю о тебе слишком много, чтобы ты позволил мне заговорить.
— Я должен был оставить тебя подыхать рядом с сестрой, — констатировал демон. Его худое лицо с тонкими чертами вдруг сделалось хищным, бледные губы чуть раздвинулись, приоткрыв начавшие расти клыки
— Успокойся, милый, не нервничай. Тебе меня не запугать. В конце концов, я твой единственный друг в этом мире.
С этими словами, больше не обращая внимания на Кристофа, Лариса, спрятав использованный шприц в карман и ловко перевязав рану на руке сестры, слегка поморщившись, подняла ее на руки.
— Дай мне, — неохотно предложил Кристоф, подойдя к девушке, — не бойся, не уроню. И не съем.
— Как скажешь, — облегченно вздохнув, Лариса передала ношу мужчине, заметив как трясутся руки.
— Ты еще слишком слаба для подобных подвигов, — отметил он.
— Я справлюсь, — выдавила девушка, и оба поспешили раствориться в темноте.
* * *
Острая пульсирующая головная боль привела меня в чувство. Я открыла глаза и тут же об этом пожалела. Каждый вздох требовал усилий и вызывал хриплый стон.
— Как ты, дорогая? — голос Ларисы вызвал слабый проблеск радости, ненадолго отвлекая от осознания паскудности своего состояния.
— Что со мной? — мне с трудом удалось поднять на нее взгляд, отчего головная боль лишь усилилась.
— Тихо. Не говори много, тебе это вредно. Ты у меня дома, я забрала тебя из больницы. Скоро ты поправишься.
— В меня стреляли, — вспомнила я, — их поймали?
