После отлучения от тесного сообщества психоаналитиков Юнг старался понять, почему между ним и Фрейдом возникли такие противоречия. Как могли и Фрейд и Адлер так упорно настаивать на существовании единственного мотивирующего фактора? В отличие от них, Юнг чувствовал, что существует множество инстинктов, управляющих нами. Сексуальность и стремление властвовать являются врожденными инстинктами, но ни один из них не может претендовать на исключительность. И вообще, дело не только в инстинктах. Юнг всегда чувствовал, что течение жизни определяется велением души, и не понимал, почему дух непременно должен быть слабее инстинктивных импульсов. Если бы это было так, мы никогда не построили ни одного храма.
Интроверт и экстраверт
Юнгу предстояло найти связь между инстинктом и духом с помощью архетипов коллективного бессознательного, каждый из которых простирался от самой высокой до самой низкой областей человеческого опыта. Однако одинаково интересным представлялось то, что Фрейда и Адлера бессознательно влекло к противоположным «богам», в то время как Юнг продолжал оставаться политеистом. Ему казалось ясным, что людей подталкивают и подвигают на поступки многообразные силы, которые не обязательно сводятся к единственной мотивирующей силе. Эта убежденность побудила Юнга подобрать исторические модели человеческих характеров, которые помогли бы объяснить столь разных людей, как Фрейд и Адлер (да и сам Юнг). Подобно тому, как когнитивные инварианты представляли собой вечные структуры, через которые человеческий ум отфильтровывал реальность, Юнг пришел к ощущению, что существует небольшое количество неизменных человеческих типов.
К примеру, Фрейд полагал, что человечество извечно разрывается между принципом удовольствия и принципом реальности. Это означает, что все мы стремимся удовлетворить свою потребность в удовольствиях, особенно сексуальных, но реальность ограничивает наши возможности в их удовлетворении. Совершенно ясно, что мировоззрение Фрейда фокусируется на внешнем мире, на удовольствиях и ограничениях, существующих «там, извне» (даже если такие внешние ограничения трансформируются во внутренние).
В отличие от Фрейда, Адлер считал, что человечество страдает от ощущений неполноценности того или иного типа. С целью компенсировать это чувство собственной неполноценности мы стараемся достичь власти. Ощущение собственной власти позволяет заглушить в себе чувство неполноценности. Совершенно очевидно, что мировоззрение Адлера фокусируется на внутреннем мире, наших субъективных реакциях на внешние события.
