— На углу улицы Марата и Невского проспекта была квартира для судей, которым предстояло обслуживать матчи в Ленинграде — рассказал Орлов. — Чтобы не селить их в гостиницу, ЛОМО из своих фондов выделило для их проживания квартиру. А в ней — шкаф. В этот шкаф в день приезда судьям клали пыжиковые шапки и дубленки на размеры арбитров, которые узнавали заранее. Ну и фотоаппарат ЛОМО, само собой. Рефери приходил в гостиницу, примерял дубленку и готовился к матчу.
Однажды на встречу «Зенит» — «Арарат» назначили Валерия Баскакова, замечательного человека, с которым мы потом не раз были вместе на всяких театральных турнирах, где он судил, а я комментировал. Чудный мужик! Но что ж делать — система. И вот он выходит на матч, а я комментирую его, причем не только на Ленинград, но и на всю страну. И «Арарат» забивает гол, причем здорово — футболист чуть перешел центр поля, и ему удался сумасшедший удар в «девятку». Но Баскаков где-то находит совершенно немыслимый офсайд и гол не засчитывает! В конце игры «Зенит» забивает победный гол, и после финального свистка я говорю в прямом эфире: «Поздравляем" Зенит " с двумя победными очками, но все-таки надо извиниться перед "Араратом" — гол-то был настоящий». Дают повторы, не могу же я врать на весь Советский Союз!
Где-то в 11 вечера звонит Садырин: «Что ты там наговорил? Сейчас вся страна обсуждает Баскакова!» Потом еще раз звонит утром: я, говорит, просматриваю эпизод, линию провел — чистый офсайд! Советую ему позвонить Владимиру Перетурину, который вечером будет вести «Футбольное обозрение». И даю телефон. Паша позвонил, но Перетурин был в этом смысле очень принципиальным и дал ту же оценку эпизоду, что и я.
Матч был 2 мая, а 4-го мы вышли на работу. И тут выяснилось, что Садырин, начальник команды и председатель профкома ЛОМО втроем пошли к бывшему секретарю обкома партии, а теперь главе профсоюзов города и области Владиславу Коржову (тому самому, который в бытность секретарем обкома КПСС по идеологии не допустил Розенбаума на чествование «Зенита». — Прим. И. Р.) и требовали моего отстранения от репортажей о матчах «Зенита». Коржов звонил на телевидение, каким-то образом моим начальникам удалось меня отстоять, но на будущее они посоветовали: будь аккуратнее. Потом наши отношения с Садыриным вновь стали прекрасными, но такая история была.
Была — и показала, насколько взвинчен был Садырин ситуацией в команде, которая выходила из-под его контроля. Не зная, кого сделать крайним, в таких случаях часто винят во всем журналистов, которые лишь говорят и пишут то, что видят. Такие обвинения — еще одна давняя российская спортивная традиция.
