— А когда его не стало, удалось на похороны попасть?
— Да. И этот день мне не забыть никогда. Так получилось, что день похорон Юрия Андреевича совпал с днем моей свадьбы, которая была запланирована задолго до того, и перенести ее не представлялось возможным. Через два дня мы уезжали на сборы. И представьте себе мое состояние, когда я сначала поехал на церемонию прощания с тренером на «Петровский», а оттуда — в загс. Не дай бог еще кому-то такое испытать.
— Морозов был суровым человеком. Вы его боялись?
— Конечно! Тем более — по рассказам старших ребят. Но потом, когда начал ощущать с его стороны доверие, стало легче. В таком возрасте (ему было 18. — Прим. И. Р.) всегда думаешь, что еще одна неудачная игра — и все, сядешь на скамейку, о тебе забудут. Но Морозов продолжал доверять, хотя я не забивал почти целый круг. А потом забил, причем «Спартаку» в победном матче — и с тех пор все пошло хорошо.
— Гонял он вас прилично?
— Да. Физически мы были готовы хорошо, хотя на сборах от таких нагрузок колени «летели» у многих.
Кстати, и Аршавин, и Кержаков категорически опровергли ходившие в ту пору слухи: якобы великолепная физическая подготовка «Зенита» объясняется фармакологическими изысками, рецепты которых Морозов унаследовал у своего учителя и сподвижника Валерия Лобановского. «Полная ерунда, мы не раз проходили допинг-контроль», — говорит Аршавин. «Не помню, чтобы нас пичкали таблетками», — вторит ему Кержаков.
Тот факт, что Аршавин столько лет провел в большом футболе вообще без травм, косвенно подтверждает их правоту. Регулярное употребление допинга сокращает карьеру игроков до минимума, выжимает из них максимум, а потом вышвыривает на обочину. С зенитовцами того поколения 2000-х, которое начинало играть при Морозове, ничего подобного не произошло.
А вот какое трогательное и наивное по нынешним временам воспоминание я услышал из уст капитана морозовского «Зенита», одного из самых авторитетных игроков поколения 80-х защитника Анатолия Давыдова:
— Это позже в футболе игрокам капельницы с неотоном начали ставить. А раньше укрепляли силы при помощи натуральных продуктов — меда, орехов. Сами научились делать смесь: изюм, лимон, курага. Я сам этим постоянно пользовался. Потому, может, до 43 лет и доиграл.
* * *
Морозов был человеком своего времени. Советского. Об этом лишний раз свидетельствует история подписания первого контракта Кержакова с «Зенитом», которую мне в красках поведал ее свидетель — Евгений Шейнин, директор школы «Зенит» (в которой Кержаков и получал свое футбольное образование). Поскольку в устных пересказах эту историю я слышал в Питере от многих, сомнений в ее достоверности нет.
