- А я бы к этому делу политику пришил. Мол, известного в городе талантливого, честного неподкупного журналиста затравили некоторые определенные круги, для которых свобода слова - пустой звук. Глядишь - и тираж бы поднялся. А то мы вообще скоро с шапками на паперть пойдем. Не о чем писать. Грёбаная столица весь преступный элемент к себе переманила - хоть каждую неделю новую газету открывай! А у нас из-за таких, как ты… Кстати, учти: пахать за Тоньку с Надькой будешь исключительно за свою зарплату! Никаких прибавок, пока из финансовой ж… не вылезем. Так как, Федорин, выручишь?
- !!!!!
- Да ты не кипятись. Тебе же теща опять разведку боем устроила. Самый удобный момент.
- Какой момент? Для чего?
- Поразмыслить о бренности всего земного и, соответственно, придти к трагическому для себя выводу. Да ты не сомневайся, некролог с фотографией закатим - на всю первую полосу. И расследование устроим, не чета московским или питерским. Не в одной Неве или Москва-реке акулы пера плавают. В нашей Матюганке тоже.
Федорин, наконец, пришел в себя, переварил очередную порцию специфического черного юмора шефа и предложил:
- Да чего там размениваться на какого-то, пусть честного и неподкупного, но, в общем-то, рядового газетного пескаря? Давайте я вас грохну - сразу и насмерть. И свалим все на определенные темные силы, для которых свобода слова - пустой звук. Да и имидж у вас пофотогеничнее моего. Можно сказать, вы рождены для некрологов.
- Так, Федорин, ты не зарывайся. Что позволено Юпитеру, то не позволено козлу.
- Быку, шеф, быку.
- На быка не тянешь… Но! Запомни! Или мы заимеем сенсацию, плевать откуда, хоть из пальца, или точно - станешь на паперти с табличкой «Ни хрена не делал, выгнали с работы, подайте на пропитание»!
Есть же люди на свете, которые так и норовят испортить человеку радость. Не успел душевно вознестись в свете удачного укорота Тещи и предстоящего задвига ее обратно в Новозадвинск, как сразу же схлопотал прозрачный намек на предстоящее увольнение с последующим нищенским прозябанием.>
Старый друг опасней новых всех
Федорин, конечно, не был похож на зятя из анекдота, который на вопрос загостившейся тещи, сколько осталось до ее поезда, отвечает: два часа, тридцать семь минут, сорок секунд. Однако!…
Теща, как обычно, поклялась, что «заскочила в гости всего на пару денечков». Но опять же - эти пару денечков благополучно растягивались на пару недель. И вдобавок кровожадная Кошкодамова начала уже намекать зятю Федорину, что хорошо было бы ей, любящей матери, дабы туда-сюда не шастать, дождаться возвращения дочери из санатория - тут-таки в Матюганске.
