В шесть закрылся магазин. В семь они пообедали. В восемь всей семьей загнали сопротивляющегося Вильяма в постель. А бабушка никуда не уходила. Все скрипела и скрипела своим вертящимся стулом перед телевизором.
Это был не просто стул, это был бабушкин командный пост. С него она следила за всем, что происходит в доме и на экране.
— Может быть, вам нужен кофе? — спросила мама бабушку. И по ее тону было понятно, что она ожидает отказа. Что-нибудь вроде: «Нет, нет. Я уже ухожу. Мне не заснуть от кофе. Большое спасибо. Я и так засиделась». Но бабушка просто сказала:
— Да, нужен!
Розалинда вертелась за маленьким письменным столом в углу и нетерпеливо крутила в руках анкету. Наконец она сказала папе громким шепотом.
— Папа, ты должен это прочитать. Наш учитель говорит, что у меня есть шансы попасть на праздник. Потому что я хорошо знаю английский.
Розалинда дала ему бумаги. Сначала брошюру со статьей о празднике, которую показывала, по крайней мере, уже трижды, потом анкету, которую им в этот день раздали в школе.
— Может быть, папа, я там этого мальчика встречу, из Москвы. И еще многих других ребят. Мы вместе отправимся в путешествие… А Жевена далеко? Папа, ты рад за меня?
— Пожалуйста, потише! — сказала бабушка и сделала звук телевизора еще громче.
— Вот ваш кофе! — сказала мама и поставила чашку с кофе перед бабушкой. Нельзя сказать, что она ненавидела свою свекровь, но и сильной дружбы между мамой и бабушкой не было. Они находились в состоянии хронического перемирия.
Отец сделал жест рукой, чтобы установить тишину, и попросил жену подойти к столу. Они начали внимательно читать.
— Ой, а это интересно!
— Интересно? — спросила бабушка, чья глухота иногда совершенно неожиданно исчезала.
И пока ей рассказывали о детском фестивале, она постепенно все больше приглушала телевизор и все сильнее отворачивалась от экрана. В конце концов она оказалась к экрану спиной.
— Съезды! Симпозиумы! Конференции! — сказала она. — Уже до того законферировались, что без гроша остались! Так можно по миру пойти! Никаких денег не хватит!
Родители Розалинды не знали, что возразить на это. Доводы бабушки как всегда были просты и неопровержимы. Одно слово «законферировались» чего стоило. А Розалинда закричала:
— Бабушка, но я увижу Рому. Побываю за рубежом. Посмотрю на советских ребят.
— Ага! — сказала бабушка и покачала седой головой. — Вот как эти красные разрешают свои проблемы! Собирают детей со всего мира, чтобы сделать из них коммунистов! Очень умно, должна я сказать. Протестантская школа ни за что бы на это не пошла.
