В Ташкенте с 1937 года в одной из клиник применяют препарат из яда кобры — кобротоксин. Он оказывает отличное действие при лечении гипертонии, бронхиальной астмы и других болезней. Из яда гюрзы профессор З. С. Баркаган выделил вещества, позволяющие установить скрытые нарушения в свертывающей системе крови, что очень важно для решения вопроса о возможности проведения сложных хирургических операций. Сделано еще очень мало, можно и нужно было бы сделать много больше.
— Что-то тут не так, — сказал директор, — какой же смысл тратить валюту на то, что мы можем сделать сами!
— Полностью согласен с вами, но это не меняет дела. К сожалению, кое-кто не желает обретать беспокойства. Проще и спокойнее купить лекарства, чем организовывать их производство.
— Кого вы имеете в виду? — насторожился директор.
— Никого, просто к слову пришлось, — увернулся Костя. — Знаете, наболит, не сдержишься и выскажешь! Вот сейчас готовлю экспедицию за змеями, а подыскать нужных людей не удается. Нашел было одного подходящего, да вот вы против его поездки. А ведь далеко не каждый согласится ехать ловить ядовитых змей!
— М-да, как же быть-то? Выходит, и я… — Наш директор даже растерялся, но тут же справился с собой. — Ладно, уговорили… Где ваше заявление об отпуске? — обратился он ко мне.
Заявления у меня с собой не было. Выручил Расул. Он быстро раскрыл папку и положил перед директором заявление, однотипное с теми, на которых уже стоял отказ. Директор сердито хмыкнул и быстро, как будто боялся передумать, написал на углу: «В приказ».
— Вот так, друг, — сказал мне Костя, когда мы вышли. — Всегда сохраняй «кротость агнца и мудрость змия»!
Отпуск я получил, но мне еще предстояло решить довольно трудную задачу: нужно было уговорить маму. О том, чтобы сказать ей: «Мама, я еду за ядовитыми змеями», не могло быть и речи. Такое сообщение наверняка вызвало бы у нее третий инфаркт. Она считала, что далеко не последней причиной инфарктов был я.
Все обошлось проще, чем я ожидал. Врать я не стал. Просто я сказал маме только первую часть нужной фразы: «Мама, я еду в зоологическую экспедицию», а вторую часть — «за ядовитыми змеями» — благоразумно опустил. Мама только вздохнула и сказала: «Скажи хоть, когда и в какие края тебя понесет в этот раз. Голову-то свою не оставишь где-нибудь?»
Я постарался убедить ее в том, что это самая безобидная и безопасная поездка из всех, в каких я когда-либо принимал участие, но не знаю, насколько мне это удалось. Тем не менее хорошо было уже и то, что с маминой стороны не было категорических возражений. Однако этим дело не ограничилось. Для наших мам мы и в тридцать лет все еще несмышленыши, нуждающиеся в догляде. В этом моя мама не отличается от остальных. Поэтому она настаивала на том, чтобы вместе со мной в экспедицию поехал ее брат — мой дядька. Расстраивать ее отказом было нельзя, да и дядька временно находился не у дел.
