Сражение на истощение сил под Тулой продолжалось...
В самой Туле находился полк ГПУ. Командир корпуса запретил брать город с юга или входить в него. Некоторые примеры.
В одном из домов повернутая на бок софа прислонена к двери. Если убрать софу, сверху падает заряд взрывчатого вещества и все взлетает на воздух. В одном из мест была казарма. В течение трех недель в ней размещались немецкие войска. Вдруг казарма взрывается. 56 человек убито и двое ранены. Взрывной заряд был приведен в действие с помощью коротковолнового радиовзрывателя.
В другом доме заряд взрывчатого вещества приводился в действие тогда, когда в очаге разводили огонь. Но самым большим свинством было следующее: под труп немецкого солдата положили заряд взрывчатого вещества. Когда немецкие товарищи хотели его похоронить, произошел взрыв. В одной из комнат бомба была вмонтирована в шезлонг. Если на него сесть, происходил взрыв. Повсюду теперь применялись мины в деревянных корпусах, так как [114] противник знал, что у нас есть электрические миноискатели. Новыми были также мины с зажигательным маслом, которые устанавливали на машины. Из них выбрасывалось около 15 литров горящего масла.
Буденного отстранили от командования. Новостью на нашем участке является то, что теперь 12–18-летние мальчишки используются в качестве партизан. Новая тактика заключается в том, что русские ведут разведку, переодевшись в немецкую форму. У русских еще есть около 1400 боеспособных самолетов: на юге — 650, в центре — 400 и на севере — 350. Но аэродром в Туле очень близко, и нам приходится очень плохо. Наш ближайший аэродром — в Орле, так что истребителям и пикирующим бомбардировщикам лететь очень далеко.
Сражение непрерывно продолжалось до 5 декабря. Началось оно при ужасной непогоде, о которой один из офицеров медицинской службы 3-й танковой дивизии писал:
«Грязь поднимается все выше и становится все гуще. На каждом сапоге она налипает килограммами. .. Все ковыляют по ней и вязнут...»
Такая сырая осенняя погода продержалась еще недолгое время. Затем надолго ударили морозы. Сначала грязь и сырость очень медленно превращались в лед и снег. От этого дороги затвердели, и транспорт, прежде всего гужевые повозки, снова пришел в движение. Но когда задул восточный ветер, продолжавшийся неделями, все покрылось толстым льдом, так что все передвижения были просто заморожены. Солдаты пытались закрепиться в немногих [115] оствшихся домах, так как оставаться под открытым небом было просто невозможно.
