С Крайновым оставалась горстка разведчиков, когда он под вечер вышел к селу Петрищево.
— Пожалуйста, пошлите меня на задание! — попросила Зоя Крайнова.
Всех ребят в группе она называла на «вы», только с девушками была на «ты».
И она «уломала» Бориса. Зоя и Борис отправились к селу разными путями.
В кромешной тьме светились огни Петрищева — немцы тогда не слишком опасались наших самолетов. Зоя пробралась по огородам, по задворкам в село. У нее было три бутылки с горючкой. Конечно, она ничего не знала о результатах поджога, но видела зарево, огонь, слышала крики немцев.
Уже съеден Борисом последний сухарь. Надо возвращаться на Большую землю.
В это время, в ноябре, в наших широтах солнце заходит в четыре часа дня. Луна восходит в половине седьмого вечера.
Зоя ушла и пропала. Как в воду канула. С тяжелым сердцем двинулся Борис Крайнов на восток.
Вскоре, в самом конце ноября, под деревней Мякишево ночью фронт перешел оборванный промерзший человек в разбитых дырявых валенках. Мужественное молодое лицо его осунулось, почернело, глаза горели горячечным блеском, но он еще довольно крепко держался на ногах, а на груди у него висел новенький автомат 38–40, который у нас часто ошибочно называли «шмайссером».
— Фамилия? Кто таков? — настороженно спросили его в штабе дивизии.
— Крайнов Борис. Командир разведывательного отряда.
Он казался гораздо старше своих девятнадцати лет.
— А где же твой отряд?
— Мой отряд сделал все, что мог, — проговорил Борис.
Отбилась семерка с Верой Волошиной и Лешей Голубевым. Неизвестна судьба группы Наташи Обуховской и Паши Проворова. Не вернулись из разведки Клава Милорадова и Лида Булгина. Пропала посланная в Петрищево Зоя Космодемьянская…
— Кто направлял ваш отряд в тыл врага? — спросили его.
— Военсовет Западного фронта. Прошу помочь срочно связаться со штабом.
— Проверим, хотя время горячее.
Подобные проверки занимали немало времени, но на этот раз помогло то обстоятельство, что Крайнов вышел из вражеского тыла в распоряжение той самой 32-й дивизии, разведчики которой провожали его через линию фронта. Работники штаба тут же снеслись по телефону с начальником разведки 322-го стрелкового полка, и тот дал необходимые подтверждения.
А время действительно было горячим. Первого декабря полки 197-й дивизии вермахта прорвали нашу оборону севернее Наро-Фоминска. Танки врага ломились по Минскому шоссе на Кубинку. У деревни Акулово, в пятнадцати километрах севернее дымящегося Наро-Фоминска, 32-я ценой тяжелых потерь остановила меченные черным тевтонским крестом танки. Острие панцирного клина ткнулось в станцию Голицыно, но и там стояла насмерть 5-я армия.
