В тот момент, когда Талос увидел Ив в свадебном платье, такую милую и прекрасную, так робко улыбавшуюся, в нем все перевернулось.
На Ив было скромное кремовое платье, под легкой вуалью блестели ее темные волосы, в руках с не накрашенными ногтями она держала огненно-рыжие розы. Никаких украшений на ней не было. Только естественная красота. И невинность.
Их сдержанный поцелуй, закрепивший свадебные обеты, отозвался трепетом в его душе. Он знал, что ходит по лезвию бритвы, соблазняя эту прекрасную женщину, огонь которой уже однажды спалил его дотла и которая теперь сияла, подобно первому весеннему солнцу после затяжной серой зимы.
Ив, его лживая бывшая любовница, его заклятый враг, теперь была его женой.
Ее большие глаза цвета колокольчика с фиалкой светились такой надеждой и счастьем. Он словно ощущал солнечное тепло, прикасаясь к ней. Теперь он жаждал не только ее тела. В этой страсти было что-то еще. Он желал ее тепла. Казалось, он слышал смех детей — его детей, резвящихся на лугу, освещенном солнцем ее искренних обещаний счастья.
Ложь, сурово говорил он себе. Женщины, находящейся рядом с ним, женщины, только что ставшей его женой, на самом деле не существовало.
Он сжал кулаки. Она заставляла его желать чего-то большего. Того, чего у него никогда не было.
Семьи.
Дома.
Это было даже более коварно, чем предательство. Эта добрая, любящая Ив была всего лишь иллюзией. Если он позволит себе заботиться о ней, а тем более доверять ей, будет самым большим идиотом на планете.
Потому что с возвращением памяти эта женщина испарится. В любой день она может опять превратиться в вероломную эгоистку, которой он ее помнил.
На свадебной вечеринке он наблюдал за тем, как Ив баюкала на руках младенца и играла с трехлетней Руби. Он не мог отвести взгляд от излучавшей свет красоты своей невесты — и перестать изумляться ее великодушию. Обед был продуманно прост: домашняя паста и вино с виноградника Наварры.
В конце обеда Рорк и Лиа, оставшись наедине, выпили шампанского за свою годовщину, пока Ив, все еще одетая в скромное подвенечное платье, укачивала их спящего ребенка и развлекала Руби чарующими сказками, выдуманными на ходу.
