— Век живи, век учись! — сказал Илларионыч, направляясь к солянке.
Под каждым «ковром» мы обычно находили две — три змеи. Не всегда это были гадюки. Изредка попадались и щитомордники. Они вели себя совсем иначе, чем гадюки. Степные гадюки всегда норовили удрать, а щитомордники сворачивались в клубок, шипели и раскрывали пасть. Иногда при этом или еще до этого щитомордники испускали уже знакомый нам весьма противный запах. Он был очень стойкий и чувствовался издалека. Несколько раз я определял местонахождение щитомордника по запаху, еще не видя его. Щитомордники нам не были нужны, и мы их не брали. Ни стрелок, ни полозов под солянками не попадалось: эти змеи держались возле кустов.
Однажды утром шел мелкий, нудный дождь, и мы долго не вставали: не хотелось вылезать из теплых спальных мешков в промозглую сырость. Неожиданно за стеной домика зачмокали от грязи копыта, фыркнула лошадь и кто-то спросил: — Эй, ким уйда бар?[1] Аман ба?
«Аман ба?» — по-русски «здоров ли?» Это приветствие — вопрос возникло у казахов в очень давние времена, когда их кочевые аилы посещали страшные болезни — оспа и чума. Казахи, как и все остальные народы Востока, очень гостеприимны, но страх заболеть или занести в свой аил смертельный недуг привел к тому, что при встрече они прежде всего осведомлялись о здоровье.
— Аман! Аман! — отозвался Илларионыч. — Уйда кирин![2] Вставайте, ребята, кто-то приехал!
В домик вошел пожилой казах в мокром дождевике.
— Га — ассалам, га — алейкум![3] — приветствовал он нас. — Амансиз ба?[4]— Ва — алейкум, ва — ассалам! — ответил ему я. — Аманбиз! Аман — биз ба?
— Ие! — удивился казах и заговорил по-русски: — По виду русские, а говорите по-узбекски. Откуда вы?
— Из Узбекистана.
— Зачем здесь живете? В аул ехать надо!
— Понравилось нам здесь, вот и живем!
— Охотники?
— Не совсем.
— Почему не совсем?
— Раньше давай попьем чаю, поедим, а потом и поговорим! Согласен?
— Согласен. Чай — дело хорошее!.
За чаем мы рассказали, чем занимаемся, и узнали, что наш гость работает в овцеводческом совхозе чабаном ветеринарного участка и зовут его Джанмурчи. Телята, которые паслись возле домика без присмотра, — из его стада.
— Как же вы оставляете телят одних? — спросил я Джанмурчи. — А если волки?
— Волков близко нет. Пастбища здесь хорошие. Вода тоже.
— А если телят покусают змеи?
— Какие змеи?
— Те самые, которых мы ловим. Ведь здесь «проклятая земля»!
— «Проклятая земля» на той стороне речки. На этой стороне змей не бывает.
