Руководители колхозов и совхозов отнеслись к той статье сдержанно. Они, те, кого тогда считали чуть ли не первыми врагами вольного землепашества, тоже жаждали… свободы. «Избавьте нас от диктата обкомов-райкомов, и мы покажем, на что способен государственно-общественный сектор!»
Прошло всего несколько лет – и стало ясно, что ни те, ни другие надежды не сбылись.
Фермерское движение давили на корню. Об этом писано-переписано. А вот что происходило с КСП – крестьянскими сельскими предприятиями, которые по привычке, да и по сути оставались теми же колхозами, – толком мало кто знает.
«Мы в четыре раза лучше стали работать, чем при райкомах! А налогов платим – 106 процентов. Это грабёж! Кому нужна свобода, если она нищая!?» – негодовал директор Василий Греков из села Большие Чечёры Липецкой области.
«Кто будет производить молоко, если оно убыточно, потому что солярка, газ и электричество каждые три месяца дорожают? Никто!» – резюмировал директор Виталий Рудаков из Курской области.
«А то мясо и молоко, которое мы везём на продажу в Москву, у нас не берут, – рассказывал директор Николай Форафонов с Белгородчины. – Назад заворачивают. Почему?»
Потому что берут импортное.
Почему же чиновники не поддерживали, а буквально душили вроде бы близкий им по духу общественный сектор?
Когда появился крупный денежный интерес, социалистические взгляды номенклатуры испарились мгновенно.
Государственные чиновники в деловом союзе с мгновенно возникшими «фирмами» получили невиданное прежде право заключать контракты с заграницей на поставку в Россию всего – от промышленных товаров до мяса и картошки. И стали получать комиссионные от суммы контрактов. В долларах. Они не заинтересованы в национальном производстве товаров. Навар не тот.
Но суть далеко и не только в наваре чиновников. Это промежуточный момент. Село разоряли и вроде бы без всякого смысла, и вроде бы без особой выгоды для чиновников. На самом деле, возможно, с дальним умыслом.
Кому принадлежит теперь земля в России? В 1990 году вышли указы «О земельной реформе» и «О крестьянском хозяйстве» – о выделении земельных паёв в колхозах и совхозах. Всем. Даже сельским учителям и врачам.
Через 16 лет выявилось, что землю получили только 14–17 процентов сельских жителей. В Московской, Ленинградской областях и в Карелии – 3 процента. В Башкирии, Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии все опрошенные ответили, что им ничего не дали.
