— Я чувствую себя уборщиком. Как это скажи мне, пожалуйста, можно связать с работой детективов? — он говорил это шепотом, так как тетя Элеонора могла войти в любой момент.
— Успокойся — прошипел в ответ Юпитер. — Мы уже согласились на эту работу, и теперь мы обязаны ее закончить.
— Я был против! — зло прошептал Питер. Они, наконец, скатали ковер.
— Здесь медальона нет, — сказал второй сыщик, и они расстелили ковер обратно.
Накануне в штаб — квартире, три сыщика решили все же помочь тете Келли, хотя они и понимали, что это расследование никак не могло быть увлекательным. Юпитера произнес продолжительную речь, в который убеждал остальных, что они не могут отказаться от своих обязательств тем более, если руководствоваться их же собственным девизом, они просто обязаны найти медальон. Если откровенно у Юпитера то же не было желания этим заниматься. Но как первый детектив, он чувствовал себя морально ответственным за их агентство, и считал, что они не должны отказывать клиенту просто, потому что им было просто не интересно и скучно расследовать дело. Мисс Мадиган была такой же клиенткой, как и все остальные. Юпитер принял решение помочь в тот же день, однако остальные, особенно Питер были сначала настроены, отказаться от дела.
Теперь же и Юпитер, был не как уж убежден в своем решении.
— Будьте осторожны с этим ковром, — высоким голосом сказала Элеонора Мадиган, появляясь в дверях. — Он чрезвычайно ценен. Хотя ценность его, скорее в личной привязанности. Я его привезла из поездки в Азию, представляете, турецкий продавец сначала назвал мне за него просто громадную цену, но я…
Питер с удовольствием бы закрыл уши руками, что бы не слышать конец этой увлекательной истории. Он встал и принялся разглядывать одну из картин висевших на стене. Это было изображение голубя сделанное на шелке, на его взгляд, оно было абсолютно безвкусно, и он понадеялся на то, что тетя Келли пощадит его и не расскажет историю и этого шедевра из ее «коллекции». Он взялся за рамку картины, что бы снять ее со стены, и как раз в это время мисс Мадиган громко вскрикнула. От страха и неожиданности, Питер едва не выронил картину.
— Нет, не снимайте картины! Ради бога, только не картины! — кричала она.
Питер озадаченно посмотрел на нее.
— Но…но — начал он.
— Если хоть одна из рамок повредиться, я не смогу этого пережить, — все также кричала она, прижав пальцы, сплошь унизанные перстнями к щекам. — Эти картины прямо из Европы, я их купила в галерее в Ирландии, которая должна была закрыться. Для меня они так много значат.
