В результате "реформ" все субъекты российских рыночных отношений попали в ситуацию полного нравственного вакуума: условно говоря, ни Бога, ни месткома. Религиозная санкция на бизнес как отсутствовала, так и отсутствует, а государственно-правовая вроде бы есть, но она насквозь фальшива. Какие-то элементы (или обломки) этнических и конфессиональных этосов не могли и, разумеется, не смогли стать основой адекватного российского корпоративного этоса.
Единственно действенным нравственным регулятором в данной ситуации оказалось банальное насилие: как "горизонтальное", внутри самого бизнес-сообщества (вспомним в этой связи печально знаменитые "войны олигархов"), так и "вертикальное": "снизу", со стороны криминала, в том числе этнического, и "сверху", со стороны "властной вертикали". К началу "эры Путина" два последних вектора насилия окончательно возобладали и несколько уравновесили друг друга, задав более-менее универсальные "правила игры" и обеспечив временную, неустойчивую стабильность. Временную и неустойчивую — потому, что эта стабильность не была самодостаточной и требовала присутствия двух "встроенных" условий: постоянного притока "нефтедолларов" извне и постоянного передела собственности внутри страны.
Понятно, что годная к переделу собственность внутри страны рано или поздно закончится, а поток "нефтедолларов" рано или поздно обмелеет, если не прекратится совсем. И тогда, в условиях неизбежного кризиса, проблема этоса российского бизнес-сообщества окажется одной из ключевых для выживания российского общества в целом. А предоставленный ныне бизнес-сообществу относительно свободный выбор между эмиграцией и тюрьмой ("сидеть на чемоданах") практически идентичен тому выбору, которое советское общество предоставляло диссидентам и "врагам народа". Так что негативистский этос "российского капитала" по отношению к собственной стране преодолеть экономическим путем: снижением налогов и другими формами поддержки бизнеса со стороны государства, — практически невозможно.
Следовательно, его нужно преодолевать путем идеологическим, что требует значительных усилий со стороны не только институтов государственной власти, но и со стороны религиозных институтов — вернее, единственного религиозного института, сориентированного преимущественно на Россию: Русской Православной Церкви (Московского Патриархата). Дело в том, что другие значимые для нашей страны конфессии, обычно упоминаемые в качестве "традиционных": ислам, иудаизм и буддизм, — имеют свои высшие религиозные центры за пределами нашей страны, что неизбежно делает их проводниками иностранного влияния на неё.
