-- Так это ж мерин...
-- Ну так мне с ним не трахаться! -- выпаливаю я. Пастухи прыскают со смеху и долго не могут успокоиться. Азамат слегка краснеет.
-- Ты полегче в выражениях, -- шепчет он мне. -- Женщины при мужчинах о таких вещах не говорят.
-- Фи, какое лицемерие, -- кривлюсь я. -- А чем плохо, что мерин?
-- Ну это как-то... неспортивно.
-- Спасибо, спорта мне на сегодня хватило. Ещё возражения есть?
Азамат вздыхает.
-- Ладно, бери этого. Ребят, -- он поворачивается к пастухам, которые всё никак не отсмеются. -- Представьте коней-то.
-- А ты до сих пор не знаешь, как их зовут? -- удивляюсь я.
-- Нет, а ты знаешь?
-- Нет, так то я... Я и забыла, что у них имена бывают.
-- Бывают, а как же, -- кивает Азамат. -- И если конь хороший, его имя охраняют, как человеческое.
Наш провожатый первым отсмеялся достаточно, чтобы внятно произнести имена.
-- Этот, -- он указывает на Азаматов выбор, -- Князь. А второй -- Пудинг.
-- Как?! -- опешиваю я.
-- Пудинг... -- повторяет пастух. -- А что?
Я поворачиваюсь к Азамату.
-- Откуда у вас пудинг?
Азамат пару секунд на меня озадаченно смотрит, потом переспрашивает.
-- А это слово для тебя что-то значит?
-- Ну как, -- говорю, -- пирог такой... праздничный...
Они начинают ржать. Азамат трясёт головой, явно умиляясь от чего-то, чего я не понимаю.
-- Кто говорил, что у императора не было чувства юмора! -- хохочет он. Потом наконец снисходит до того, чтобы объяснить мне, в чём дело. -- Этим именем впервые наш последний император назвал своего любимого коня, который тоже был небольшой, толстый и спокойный. Оно с тех пор так и кочует. Но никому в голову не приходило, что у этого слова есть какое-то значение! Так, звучит забавно, и всё тут...
-- Ясно, -- ухмыляюсь я. -- Я тебе испеку как-нибудь. Только это долго, там тесто должно настаиваться две недели или типа того. Зато очень сытно.
Пастухи немедленно преисполняются уважения к даме, которая, о-о-о, понимает толк в кулинарии. Чувствую, Азамат задался целью и правда выдать меня за воплощение этой их воинственной кормящей богини. Дверью шатра я уже хлопала, осталось детей наплодить. Кстати, надо ему сказать, но при пастухах как-то нехорошо, наверное...
Мы обедаем все вместе в шатре. Мне кажется, что день уже прошёл, ведь столько всего произошло, и я так долго ждала -- хотя на самом деле сейчас всего полпятого. Еды у нас по-прежнему вагон и маленькая тележка, а ведь уже пора домой возвращаться.
