Птички | страница 45
В этот момент на галерее появляется Труда в длинной, до пят, в высшей степени «непарижской» рубашке. Волосы заплетены на ночь в косички. Одновременно трогательная и смешная. В руках держит огромный револьвер.
Труда (кричит). Руки вверх! Все вы убийцы!
Ошеломленные, все поднимают руки.
Кривой (кричит окаменевшему Дюплесси-Морле). Руки, вам говорят!
Дюплесси-Морле (наконец поднимает руки и визжит). Сумасшедший дом! Что здесь все-таки происходит?
Девочки (в восторге прыскают от смеха). Вы не нервничайте! Это так каждую ночь. Гретхен же сомнамбула. У нас в комнате такое кино каждую ночь!
Труда молча, целясь в присутствующих из револьвера, начинает медленно спускаться по лестнице. Все потихоньку пятятся назад.
Артур (подтрунивая, вполголоса Шефу, отступающему с ним рядом). «Птички гадят повсюду». Глава тридцатая. Молодая норвежка, живущая в доме «за стол», спускается вниз, чтобы всех их вывести на чистую воду. Видишь теперь, к чему приводит плохая литература?
Шеф (бормочет, продолжая отступать). Но где она нашла мою петарду?
Медленно гаснет свет. Все жалким стадом сбились в угол под ужасным невидящим взглядом Труды. Раздается записанный на пленку голос Шефа, который диктует. Полное затемнение.
Голос Шефа. «И вот однажды ночью Ингрид решила убедиться сама. Она знала, что у Мак-Грегора в одном из ящиков стола еще со времен национально-освободительной войны лежал всегда заряженный пистолет. Ингрид завладела им и тихо спустилась в холл замка, как только пробило полночь…».
В кромешной тьме вдалеке бьет двенадцать ударов колокол. Раздается выстрел. Женский крик. Звон разбитого стекла. Крик обезумевшего в ночи павлина. Сцена внезапно освещается. Все стоят на прежних местах с поднятыми вверх руками. Кричит, глядя то на них, то на револьвер у себя в руках, ошеломленная, ничего не понимающая Труда.
Труда. Что я наделала? Что это? Что я наделала?
Шеф (бросается к ней и ловко разоружает). Ничего, моя маленькая! Давайте-ка мне сюда эту штуку. Вы просто разбили вазу.
Дюплесси-Морле (все еще с поднятыми руками, визжит взбешенный). В двух сантиметрах от моей головы! Я в последний раз требую прекратить это безобразие! Хватит!
Мелюзина (раздражена, кричит). Да замолчите вы, Дюплесси-Морле. Только вас и слышно. Разбилась ваза. И вы можете опустить руки.
Труда. Но что я делаю в гостиной в ночной рубашке?