Шеф. Арчибальд, голубчик мой, у меня такое впечатление, что вы все путаете. Впрочем, похоже, это болезнь века. Итак, определим предмет рассуждения. О чем идет речь?
Дюплесси-Морле (визжит). Речь идет о том, собирается ли этот трус сам отвечать за то, что он натворил, или он погубит нас всех? Я все сказал!
Арчибальд (забившись в глубь комнаты). Отвечать! Отвечать мне! Скажете тоже!
Дюплесси-Морле (констатирует). Сейчас, если мои часы идут точно, без двадцати пяти три.
Мелюзина (неожиданно жестко, ледяным тоном). Они, конечно, точны и безупречны. Как и все, что принадлежит вам. Заводы, автомобили, жена, аспирин, часы. Все безукоризненно отлажено.
Дюплесси-Морле. И я горжусь этим.
Мелюзина. И я была безукоризненна по отношению к вам целых пять лет. Быть может, я вас сейчас удивлю, но ведь я вам даже ни разу не изменила.
Дюплесси-Морле. Почему? Не нахожу в этом ничего удивительного.
Мелюзина. Да потому, что вы представить себе не можете, до чего вы мне осточертели.
Дюплесси-Морле (наивно вскрикивает). Как?! Но ведь мы же каждый вечер где-нибудь бываем.
Мелюзина. Вместе.
Дюплесси-Морле. Мы два раза совершили кругосветное путешествие.
Мелюзина. Вместе.
Дюплесси-Морле. Я дал вам все, чего только может пожелать женщина.
Мелюзина. Все. Но это тоже как кругосветное путешествие. Объехал вокруг. И что дальше?
Дюплесси-Морле (раздражаясь). У вас любимое дело. И то, что вы смогли посвятить себя поиску молодых непризнанных гениев, чьи пьесы не выдерживают больше семи представлений, так это потому, что у вас за спиной всегда был я. Ох уж этот театр! Подумать только, что есть такие театралы, которым все равно что смотреть! Вы с вашими гениями обходитесь мне дороже гошистов.
Мелюзина. Вы мне тоже стоите недешево.
Дюплесси-Морле. Это вы о чем? О ваших подарках к моим дням рождения? Но ведь счета Картье или Эрмес[10]всегда присылают ко мне. Не понимаю, как это я мог вам дорого стоить?
Мелюзина. Я не об этом. Что правда, то правда. Денег, кроме ваших, у меня никогда никаких не было. Я не об этом. Я о натуральной повинности.
Дюплесси-Морле. Что значит «о натуральной повинности»?
Мелюзина. А вы подумайте.
Дюплесси-Морле (после тягостной паузы). Тогда зачем же вы вышли за меня замуж? Ведь после нашей двухнедельной связи в Каннах, во время фестиваля, вы уже были достаточно на сей счет… ммм… так сказать, информированы?
Мелюзина (неожиданно просто). Да затем, что моя мать была консьержкой и я боялась упустить подвернувшийся случай.
