— А вы, барышня, к Марку, да? — послышался сзади хриплый каркающий голос. Танка обернулась, посмотрела на мужчину в выцветшей куртке, почувствовала, что краснеет. Она так хотела остаться незамеченной… Как будто здесь это было возможно…
— З-здравствуйте… А вы его отец, да?
— К вашим услугам… барышня, — он приподнял несуществующую шляпу, — ну пройдем, что ли, посидишь тут, пока Марк придет, он матери там что-то поднести должен, а потом вернется… Вот, чаю выпей, хороший пакетик, его раза два заваривали, не больше… Карамельки тут…
— Ой, ну что вы, неудобно прямо, — Танка смутилась.
— А что неудобно, я же магнат, я же стекло сдаю, мне этих карамелек купить раз плюнуть, — он засмеялся, показал черные зубы.
— А… вам там за стекло карамельки дают? — набравшись храбрости, спросила Танка.
— Не, девочка, за стекло мне бумажки дают цветные, а за бумажки там уже все… Карамельки, тряпки, покушать что… вон, жене молоко приношу, она же хворая…
— Это в Городе Богов, да? Вы были… в Городе Богов?
— Нет, девочка, это не в городе… В город-то кто нас пустит, там кордоны… А под городом там домик стоит, стекло в нем берут, жертвоприношение такое… Отдашь им стекло, они тебе бумажек надают, а там и на рынок, а на рынке все, все… Что покушать, что надеть, карамелек вон принести, лекарства, ежели болеет кто… Тут, главное, про дом свой не забывать, а то был у нас один, Митька, он как в город попал, как бумажек за стекло получил, так и сорвался…
— В пропасть? — испугалась Танка.
— Ну, считай, что в пропасть. Пить начал, деньги-то есть, что бы не напиться… Дома жена его била, била, что он в Город Богов ушел, ничего не принес… А он все за свое, как в город, так пить… Жена его выгнала, а ему уже на все плевать, кроме водки и не видит ничего… Так и пропал Митька, в Город пошел и пропал… Боги его покарали… Боги, они такие, все видят… Тут же раньше сколько городов было, все повымерли — там, где люди спиртяку из земли гнать начали… Так что дрянное это дело, пить-то…
— А Богов вы видели?
— Видел. Сторонятся они нас, боги, не любят нас боги… Помню, у них там дом на колесах был, сам по себе ездил. В дом заходишь, бумажку цветную даешь и катаешься. Так я зашел, меня прогнали. Как только пронюхали, что я не из Города Богов…
— Дом сам ездил? — глаза Танки широко распахнулись.
— А то, девочка… Как тебя, Настя, что ли?
— Танка.
— Ага, Танка… Священника дочка, значит… Или вот еще, в Городе Богов, дом такой стоит… заходишь туда, там вонища внутри и темно… И по стене картины живые бегают, и разговаривают. Что смеешься, не веришь? Да я и сам не верю, мне люди рассказывали, я туда пошел, меня выгнали…
