Грузовики тронулись.
— Дадут нам оружие и сразу пошлют на задание, — неуверенно предположила Софья. — Но я ничего не умею. А вы, девочки?
— Поучат, наверное, — сказала Клава.
— Я тоже так думаю, — согласилась Зоя. — В армии всегда учат сначала, месяц или даже больше.
— Но мы же не в армии.
— Правда, мы не поймешь где, — рассудила Клава. Долго не могли понять, куда они едут. И только когда пересекли почти всю Москву, догадались: на Можайское шоссе. Миновав Кунцево, машины прибавили скорость на хорошей дороге, обгоняя колонны пехоты, повозки, артиллерийские упряжки.
По обе стороны шоссе возводились укрепления. Виднелись дзоты, ряды стальных «ежей». Женщины и подростки рыли зигзагообразные траншеи, копали противотанковый ров. На обочине — колонна грузовиков с прицепленными к ним пушками. В открытых кузовах тесными рядами сидели моряки. Они что-то кричали, махая бескозырками девушкам.
На фронт шли новые силы. Зоя была горда тем, что среди людей, вступивших в бой с ненавистным врагом, находится теперь и она.
Путь оказался недолгим. Машины остановились среди сосен на краю дачного поселка, неподалеку от железнодорожной станции Жаворонки. За штакетником — несколько длинных одноэтажных построек. Среди зарослей — небольшие, аккуратные домики зеленого цвета. Клумбы с побитыми морозом цветами, посыпанные песком дорожки. Зоя подумала: детский сад или скорее всего летний пионерский лагерь. Когда-то она ездила с Шурой почти в такой же.
Девушкам отвели просторную комнату, в которой стояло десять железных коек и столько же тумбочек. Начали размещаться. Зоя и Клава, конечно, рядом. С ними же и тихая, скромная, державшаяся в тени Софья Мартынова (ее почему-то все так и звали — Софьей, а не Соней). Дальше Маша Кузьмина, студентка педагогического института. С другой стороны от Зои — Наташа Обуховская. Ей уже, оказывается, двадцать три года. Почти местная, жила и работала в Ильинском. А вот Аля Воронина — она говорит, что обязательно будет медицинской сестрой. Две подружки — студентки Московского художественно-промышленного училища: Женя Полтавская и Шура Луковина-Грибкова. За ними Катя Пожарская, Лёля Колосова.
Зоя сначала неловко и неуверенно чувствовала себя среди новых знакомых. В школе, в классе она издавна привыкла быть старшей, ответственной. Да и дома тоже — по отношению к Шуре, к его многочисленным приятелям. И вдруг оказалась самой молодой. Среди добровольцев, правда, были несколько ее ровесников, но все они выглядели взрослее, солидней. У всех было какое-то определенное положение. Если не студент, то рабочий, служащий. А Зоя кто? Школьница. Окончила девятый, в десятом по-настоящему даже не поучилась. Говорить об этом язык не поворачивается. Впрочем, на разговоры почти не оставалось времени. Сразу же после ужина добровольцы собрались в клубе. Пришел командир, принес несколько наганов, маузер, парабеллум, вальтер, разложил их на столе.
