Прячась за углом конюшни, фашисты разглядывали приближавшегося. Был он худ — узкоплечий подросток. На ногу спор и, наверно, решителен: шагал быстро, не озираясь по сторонам.
Все ближе скрип снега под каблуками. Вот уж и дыхание слышно. Унтер опять выглянул из-за угла. Человек возле стены наклонился.
— Halt![5] — ошеломляюще гаркнул унтер и одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние. Человек вскинулся, оттолкнул немца, но тот был сильнее. Рванул за плечо, вывертывая назад руку, и удивился, какая она тонкая, по-детски хрупкая.
Партизан дергался, бился, пытаясь освободиться, но солдаты уже скрутили его веревкой. Шапка слетела с головы, обнажив коротко постриженные темные волосы. Унтер глянул в лицо и не смог скрыть удивления:
— Frau![6]
Услышав этот возглас, подбежал Свиридов, для безопасности державшийся в стороне. Присмотрелся и аж плюнул с досады. Надеялся, что опасный партизан попался, немцы дополнительную плату дадут. А оказалось — девка, подросток. Откуда только ее принесло! Не разживешься!
Гитлеровцы потащили упиравшуюся пленницу в штаб, а Свиридов, шаркая валенками, поплелся следом. Может, все-таки перепадет что-нибудь от офицера за надежную службу?[7]
В вооруженных силах гитлеровской Германии имелась только одна кавалерийская дивизия. Использовалась она не целиком как боевое соединение, а отдельными подразделениями и лишь там, где возникала особая необходимость. Готовя новое наступление восточнее Можайска, фашистское командование перебросило сюда несколько эскадронов: кавалеристы должны были действовать в лесисто-болотистой местности, недоступной для техники. Один из этих эскадронов как раз и расположился в Петрищеве, заняв часть деревни, которая примыкала к колхозной конюшне. В остальных домах разместились офицеры и солдаты 332-го пехотного полка 197-й дивизии, выведенные с передовой для отдыха и пополнения, Пехотинцы были усталые, злые, к тому же и здесь в первую ночь их подняли по тревоге из-за проклятых партизан.
Обосновался в Петрищеве и командир полка подполковник Рюдерер вместе со своим штабом. Он был старшим начальником в гарнизоне, ему и доложили о поимке «фрау-партизанки», у которой имелось оружие и бутылка с горючей смесью. Несомненно, это была одна из тех, кто минувшей ночью поджег несколько строений.
В свою очередь, подполковник во время вечернего телефонного разговора с командиром дивизии сообщил о партизанке генералу и спросил, как с ней поступить.
