— При овладении основными познаниями нашего мира в вашем иномире это станет возможным.
— Именно это меня и интересовало. В состоянии ли вы подготовить должным образом наших специалистов?
— Мог бы, но… у меня иная задача — уберечь от гибели оба наших соседних мира.
— Я вижу, что ваши сведения уже могут заинтересовать нашу техническую мысль. И с вашего позволения я провожу вас с Олей до дачи, а сам отправлюсь в город.
— А Лена? — удивилась Оля.
— Вы передадите ей привет, мое восхищение ею и благодарность. Скажите, что у Юры горит почва под ногами.
— Горит почва? — удивился я. Оля рассмеялась.
На даче нас ждал сюрприз.
Весь сад был заполнен людьми с сумками через плечо. Они развязно курили (как Евлалия Николаевна!), бросая окурки под ноги, громко разговаривали и нетерпеливо смотрели в сторону калитки, где мы с Олей появились.
Кочетков, вежливо распрощавшись, уже ушел по направлению к «электричке», как здесь называли пригородный поезд.
Я различил и несколько женских фигур, некоторые из них были одеты по-мужски, только брюки у них были в обтяжку, что подчеркивало женственность фигуры.
Едва мы с Олей подошли к калитке, как нас окружили:
— Вы на самом деле пришелец?
— Как вам нравится в нашем мире?
— Можете ответить на несколько вопросов? Знаете наш язык?
Мелькали осветительные вспышки аппаратов, не особенно заметные при солнечном свете.
— Пожалуйста, вот сюда, в тень. Лучше получится. Попробуйте улыбнуться. Или вам здесь не так нравится?
— Товарищи! Товарищи! — старалась перекричать всех Оля. — Так нельзя! Я думаю, что Альсино ответит на ваши вопросы, но давайте организованно. Позвольте нам пройти на веранду.
— Браво, девочка! Она нас учит уму-разуму.
— Пожалуйста, просим вас, взойдите на крылечко, не смущайтесь перед нашими фото- и видеокамерами. Вас увидит весь свет!
На веранду вышла недовольная Евлалия Николаевна.
— Что за орда? — сердито спросила она.
— Это журналисты, бабуля. Пожалуйста, помоги…
— И как это у нас слухи распространяются! Диву даешься. — Евлалия Николаевна председательски уселась в кресло и строго обратилась ко всем: — А ну, господа хорошие! Если не хотите слыть господами, то ведите себя, как товарищи! Проведем все как положено. Слова у меня будете просить. По очереди. У нас гласность, а не голосистость.
— Мы хотим выяснить: мистификация ли это или мы имеем дело на самом деле с пришельцем? — спросил ближний бородач.
— Это я за него отвечу. Пришелец он как есть! Кто еще? В тоне Евлалии Николаевны чувствовалась такая привычка к руководству собраниями, что журналисты притихли.
