— Спасибо, — едва слышно произнесла Белла.
— Не за что. Не хочу, чтобы вы подвернули лодыжку. Тогда вам пришлось бы просидеть в доме гораздо дольше, чем одно утро. — Кончики пальцев слегка скользнули по изгибу ягодиц, когда он отпустил ее.
Короткий порыв ветра высвободил несколько длинных белокурых прядей из шпилек. Слегка нахмурившись, леди Стирлинг нетерпеливым жестом вернула их на место.
— Ну а вы? Как вы провели утро?
— Ничего по-настоящему интересного.
— Поскольку такой ответ не устроил вас, то не устроит и меня. — Она с видом превосходства слегка склонила голову, явно довольная собой.
Скучно. Его утро было крайне скучным. Гидеон потер ладонью затылок.
— Правда, это совсем неинтересно. Я читал газету.
— И это все? Вы провели все утро с «Тайме»? Откуда она узнала, какую газету он читает? Затем он догадался. Очевидно, служанка.
— Еще сыграл несколько партий в карты.
— Вы играете в азартные игры, мистер Роуздейл? — с интересом спросила она.
Вспомнив часы, которые он провел за игровыми столами, Гидеон уклонился от ответа.
— Довольно затруднительно играть е самим собой. Выигрыш есть проигрыш.
— Не этим утром. Вообще.
— Какой английский джентльмен не играет время от времени? — Он взглянул через плечо. Они зашли дальше, чем он думал. — Нам следует повернуть назад.
— Еще нет. Пройдемте чуть-чуть дальше, — взмолилась Белла.
Беспокойство отразилось на лице мистера Роуздейла, когда он посмотрел на небо.
— Нам правда лучше возвратиться. Ветер усиливается, а вы не взяли шаль.
Его забота тронула бы ее, не будь она так сосредоточена на том, чтобы подольше остаться с ним на улице. Наедине. Подальше от любопытных глаз и ушей.
— Я не замерзла. — Он замедлил шаг. Белла порывисто схватила его за руку. — Уверяю вас, мне совсем не холодно.
— Ладно, — уступил он с явной неохотой. — Еще немножко.
Она благодарно улыбнулась. Как приятно, когда мужчина исполняет все твои прихоти. Она бросила взгляд через плечо. Дом слишком далеко, чтобы кто-то мог разглядеть, что они держатся за руки. Поэтому она не отпустила его, а, напротив, придвинулась ближе, с каждым шагом задевая плечом его руку.
Настойчивая потребность узнать о нем больше побудила ее спросить:
— Итак, вы любите играть и читать газеты. Что еще интересует вас, мистер Роуздейл?
Вначале он просто взглянул на нее. Губы его изогнулись в улыбке, словно он нашел нечто неожиданное.
— Вы.
Она залилась румянцем, но не отвела глаз. Большая ладонь, державшая ее руку, расслабилась, и на мгновение она испугалась, что он отпустит ее, заклеймив себя дурой за то, что осмелилась поверить, будто он может и вправду интересоваться ею. Не телом или лицом, которые привлекали мужской интерес в прошлом, не деньгами, которые Эсме заплатила ему за приезд в Шотландию, но ею самой.
