лигу Темных Властелинов, но у тебя, Гарри, определенно имеются для этот все задатки.
— Нам нравятся люди, которые до конца держатся за свои катапульты, — сказал Малыш Вилли,
Потупив взор, Злобный Гарри зашаркал ножкой, а на лице его отразилось нечто среднее между гордостью и облегчением.
— От вас, парни, мне тем более приятно это слышать, — пробормотал он. — Понимаете, если бы все зависело от меня, я б никогда так не поступил, но нужно поддерживать репутацию и…
— Я ж сказал, Гарри, мы тебя прекрасно понимаем, — перебил его Коэн. — И все мы поступаем точно так же. Когда на тебя галопом несется какая-то косматая тварь, ты ведь не начинаешь сомневаться: «А вдруг это существо относится к вымирающему виду?» Нет, ты просто отрубаешь ему голову, потому что именно так поступают герои. Ну а ты, встретив кого-нибудь, сразу его предаешь. Потому что именно так поступают негодяи.
Остальные члены Орды одобрительно закивали. Как ни странно, это тоже было частью так называемого Кодекса.
— И вы его отпустите? — спросил менестрель.
— Конечно. Ты, видимо, так ничего и не понял. Темным Властелинам всегда удается улизнуть. Думаю, тебе стоит включить в сагу стих о том, как он нас предал.
— И… о том, как я коварно пытался перерезать вам глотки. Если вы не против, конечно, — попросил Злобный Гарри.
— Хорошо, — с важным видом произнес Коэн. — Напиши, что он сражался, аки тигр разъяренный.
Гарри смахнул слезинку с глаза.
— Спасибо, ребята, — поблагодарил он. — Не знаю, что и сказать. Никогда этого не забуду. После такого моя карьера может пойти круто в гору.
— Тогда окажи нам услугу. Позаботься о том, чтобы бард вернулся домой целым и невредимым, — ответил Коэн.
— Конечно, — пообещал Злобный Гарри.
— Гм… Но я… Я не собираюсь возвращаться, — вдруг заявил менестрель.
Эти слова поразили всех. И его самого в том числе. Перед ним внезапно открылось два пути. Один из них возвращал его к жизни с песенками про любовь и цветочки. А второй мог завести вообще куда угодно. Однако в этих стариках было что-то такое, что делало первый выбор совершенно невозможным. И бард не мог объяснить что. Просто это было, и все.
— Но ты должен вернуться, — сказал Коэн.
— Нет, я должен увидеть, чем все закончится, — ответил менестрель. — Наверное, я сошел с ума, но я хочу именно этого.
— Ты вполне можешь придумать завершающую часть, — предложила Вена.
— Нет, мадам, — возразил менестрель. — Не могу. Вряд ли я сумею придумать все так, как закончится на самом деле. Да стоит только посмотреть на господина Коэна в этой его рыбьей шляпе, на господина Вилли в облике бога фиговосебячувствия… Нет, я хочу пойти с вами. А господин Гарри может подождать меня здесь. И мне ничегошеньки не грозит. Что бы ни случилось. Потому что я
