В первом лимузине на кожаном сиденье откинулся худощавый, элегантно одетый мужчина лет семидесяти — Вернер Кролл, председатель комитета. Сложив руки на коленях, он спокойно сидел, пока лимузин приближался к беснующейся толпе.
Напротив Кролла расположился его помощник — мужчина лет сорока, мускулистый, с короткой стрижкой, к которой привык за время военной службы. Он покосился на размахивающих плакатами протестантов и презрительно ткнул в них пальцем:
— Идиоты! Чего они хотят этим добиться?
— Демократия дает им иллюзию свободы, — негромко ответил Кролл, разглядывая толпу.
Ворота автоматически открылись, пропуская колонну. Протестанты мгновенно окружили лимузины, выкрикивая лозунги и потрясая плакатами.
«А толпа-то больше, чем обычно», — подумал Кролл. Года два назад на такие митинги собиралась кучка хиппи, человек семьдесят максимум, и полиции ничего не стоило их прижать. Времена изменились.
Протестанты окружили машину. Полиция вклинилась в толпу, слуги закона хватали людей и оттаскивали к микроавтобусам. Обстановка быстро накалялась. Трое полицейских вцепились в молодого человека, преградившего путь лимузину. О ветровое стекло загремел плакат — стали хорошо видны коряво написанные буквы: «Европа за Арагона».
Кролл часто слышал это имя. Именно благодаря Арагону демонстрации набрали силу. Всего за несколько лет обаятельный молодой политик совершил головокружительный взлет и получил мощную поддержку. Экология и антиядерная политика перестали быть уделом хиппи, радикалов и убежденных левых: Арагон завоевал доверие среднего класса — а вот это уже опасно.
Хайни Мюллер вытащил из сумки коробку яиц. Вообще-то он был вегетарианцем и яйца не покупал, но ради такого случая сделал исключение. Хайни усмехнулся, глядя на приближающийся свет фар первого лимузина, и достал тухлое яйцо. Стоявший рядом демонстрант потряс баллончиком с красной краской.
Хайни уже занес руку, чтобы бросить яйцо, но тут лимузин остановился и непрозрачное стекло с шорохом опустилось. Хайни замер, не замечая больше рева толпы: на него смотрел сидевший в лимузине старик. От ледяного взгляда кровь застыла в жилах, и Хайни забыл про зажатое в руке яйцо. Что-то хрустнуло. Стекло поднялось, и сверкающий черный лимузин бесшумно двинулся дальше.
Хайни Мюллер смотрел на измазанные тухлым яйцом пальцы, не обращая внимания на проезжающие мимо машины. Потом в ушах снова зазвучали вопли протестантов, полицейский схватил его за волосы, и брыкающийся Хайни рухнул на землю.
