— Нет, помню, что смотрел я только на одну блондинку.
— Девушка-блондинка в Брентвуде в тридцать третьем, — сказала Теда. — В полдень у Майка, в весенний день. — Она стала вспоминать. — Как была одета?
— Помню только синюю ленту у нее в волосах, завязанную большим бантом, и еще впечатление от синего платья в горошек и только начинающих подниматься молодых грудей. Да, хорошенькая была.
— Ты помнишь ее лицо, Дейв?
— Помню только, что она была красивая. По прошествии времени лица из толпы растворяются в памяти. Попробуй вспомнить всех, кого встречала на улице, Теда.
— Если бы, — сказала она, закрыв глаза, — я тогда знала, что встречу тебя спустя годы, я бы тебя не пропустила.
Он иронически засмеялся.
— Но ты ведь этого не знала. Каждую неделю, каждый год видишь массу людей, и большинству из них суждено кануть в забытье. Единственное, что остается на потом, — это оглядываться на смутные мгновения тех лет и вспоминать, где твоя жизнь мельком коснулась жизни другого. Тот же город, то же кафе, та же еда, тот же воздух, но два разных пути и образа жизни, не знающие друг друга. — Он поцеловал ей пальцы. — Мне тоже следовало искать тебя. Но единственная девушка, на которую я обратил внимание, была блондинка с бантом в волосах.
Это ее раздосадовало, и она сказала:
— Мы жили бок о бок, проходили мимо друг друга на улице. Подумать только, в летние вечера, могу спорить, ты ходил к озеру на гуляния.
— А как же, ходил. Смотрел, как в воде отражаются цветные огни, и слушал у карусели музыку, летящую к звездам.
— Помню, помню, — подхватила она увлеченно. — А может, ты и на вечерние сеансы в «Академию» ходил?
— В то лето я посмотрел картину с Гарольдом Ллойдом «Приветствуйте опасность»[2].
— Да, да. Я тоже смотрела. А вместо журнала шла короткометражка, где Рут Эттинг[3] пела «Свети, урожайная луна, вслед отскочившему мячу».
— Ну у тебя и память, — сказал он.
— Дорогой, это же так близко — и все же так далеко. Ты понимаешь, что целых полгода мы чуть ли не натыкались друг на друга. Это убийственно! Те несколько месяцев рядом и потом десять лет до нынешнего года. Так вечно бывает. Наши знакомые живут в квартале от нас в Нью-Йорке, мы совершенно не видимся с ними, а потом отправляемся в Милуоки и встречаемся с ними в гостях. Завтра вечером…
Она умолкает. Лицо у нее бледнеет, когда она сжимает его сильные загорелые пальцы.
Слабый свет играет на его лейтенантских погонах, помигивая странными гипнотическими бликами.
